Создатель «окон жизни» - о проекте Мизулиной: Давайте обсудит запрет бэби-боксов на фоне фотографий «подснежников»!

Ни в Петербурге, ни в Ленобласти бэби-боксов нет. Зато есть роддом для "анонимов"

Фото: Алексей БУЛАТОВ

В среду главная защитница детей и матерей России Елена Мизулина сообщила о том, что Правительство поддержало ее законопроект, запрещающий бэби-боксы. Сенатор работала над документом последние пять лет.

ТРИ ПРИЧИНЫ «ЗАШТОРИТЬ» «ОКНА»

Против «окон жизни» Мизулина выступила по трем причинам. Во-первых, по ее мнению, они способствуют росту числа отказников.

– Практика тех стран, которые прибегали к использованию бэби-боксов, показывает: после появления возможности для анонимного оставления детей число отказов от детей резко возрастало, – отмечает сенатор.

Во-вторых, «само существование подобной возможности повышает риски торговли детьми». Ведь контролировать «колыбели надежды» и вести подсчет подкидышей, уверена Мизулина, невозможно: «в противном случае утрачивается главный принцип – анонимность».

– В-третьих, навсегда нарушается право ребенка на идентичность – право ребенка знать, кто его биологические родители, каково его происхождение, – утверждает Мизулина.

Организации, которые вздумают прорубать «окна жизни», защитница материнства и детства предлагает штрафовать на один-пять миллионов рублей или приостанавливать их работу на срок до трех месяцев.

ТОТ, КОМУ СТАЛО ПЛОХО

Об «окнах жизни» в России впервые всерьез заговорили в Петербурге: в 2010 году к Уполномоченному по правам ребенка в городе на Неве пришел инженер с проектом «колыбели».

– Бокс я придумал просто как неравнодушный человек: у меня у самого двое детей, – рассказывает «Комсомолке» создатель «окон жизни» в России Алексей Стадниченко. – Когда смотришь наши сводки, и при этом знаешь, что где-то за границей проблему выброшенных младенцев давно решили, становится плохо…

Идея стала для общества неожиданностью, вокруг проекта развернулась жаркая дискуссия.

– В Петербурге пришли к мнению, что «окна жизни» для нашего города неактуальны, – объясняют в аппарате Уполномоченного по правам ребенка в Петербурге. – У нас уже тогда работал роддом, где можно родить анонимно, оставить ребенка и уйти. Это безопасно: мать не рожает подпольно, ребенок сразу попадает под наблюдение врачей.

Власти северной столицы против бэби-боксов выступать не стали, но отметили: город этим заниматься, мол, не будет, ведь острой необходимости нет. Роддом №16 принимает «анонимов» и сегодня. Словом, в Петербурге «окна жизни» с тех пор так и не появились.

ПОМОЧЬ НЕ МОЖЕМ, НО ВАМ – УДАЧИ

А вот в других регионах идею подхватили: по стране насчитывалось два десятка «колыбелей». Для Перми, например, бэби-боксы стали настоящим спасением.

– У них было страшное количество выброшенных детей, которые умирали на улицах, – рассказывают в аппарате петербургского Уполномоченного. – А когда «окна жизни» заработали, ситуация заметно изменилась к лучшему. Эффект действительно был.

Появилась «колыбель надежды» и в Ленинградской области, при родильном отделении Межрайонной больницы в городе Кириши. По данным Комитета по здравоохранению Ленобласти, она проработала в течение двух лет, но за все это время в бокс не положили ни одного новорожденного.

В 2015-ом, по информации Уполномоченного по правам ребенка в области, единственный бокс региона был уже закрыт. Любопытно, что, по словам медиков самой Киришской больницы, «окно жизни» заколотили только пару месяцев назад. От официальных комментариев на тему бэби-боксов в клинике воздерживаются.

Сегодня на «горячей линии» Комитета по здравоохранению Ленобласти матерям, ищущим бэби-боксы и желающим остаться инкогнито, советуют явиться в ведомство лично: «в любом случае, нужно будет куда-то ехать и с кем-то разговаривать, а просто оставить где-то ребенка и уехать нельзя ни в коем случае».

В Киришах бывшие сторожа «окна жизни» призывают отдавать нежеланных малышей в детские отделения ближайших больниц. В петербургском Комитете по здравоохранению сведениями о том, есть ли в городе бэби-боксы (на самом деле, нет) и что делать с ненужным младенцем, «не располагают» и «ничем помочь не могут». Зато желают «удачи и, самое главное, здоровья».

ПОЧЕМУ «ОКНА» НЕ РАБОТАЮТ?

По задумке Алексея Стадниченко, механизм работы бэби-боксов должен был быть такой: как только люк закрывается, сдругой стороны включаются видеорегистраторы, системы анализа, контроля, диагностики и документирования.

– Сигнал тут же должен поступать на три независимых адреса: дежурному медучреждения, где бокс расположен; дежурному городской службы и в полицию, – объясняет инженер. – Чтобы три не связанные друг с другом человека приехали и зафиксировали факт оставления малыша.

На практике же за «окнами» следят только медики учреждения. То есть люди небогатые. А голод порой может стереть из памяти и клятву Гиппократа. Поэтому гарантии того, что число зафиксированных врачами малышей сойдется с числом малышей, оставленных в боксе на самом деле, нет.

МНЕНИЯ:

Уполномоченный по правам ребенка в Петербурге Светлана Агапитова:

– Первые «окна жизни» появились в европейских храмах и монастырях, потом – в воспитательных домах Москвы и Петербурга, которые находились под патронатом церкви и августейших особ. Но мы не слушаем и не хотим слышать. Мы считаем свое мнение единственно верным. А я и тогда, и сейчас могу сказать: самое главное право ребенка – это право на жизнь. И, наверное, при обсуждении подобных острых вопросов надо исходить из этого.

Уполномоченный по правам ребенка в Ленобласти Тамара Литвинова:

– Бэби-боксы в России не нужны в силу их фактической бесполезности для общества. Они не направлены на решение проблемы – на устранение причин и условий отказа от детей, на профилактику сиротства, на пропаганду семейных ценностей. Наоборот, они пропагандируют беззаботную, безответственную жизнь, направленную на развращение семейных традиций, подрыв традиционных семейных ценностей и святости материнства. Внедрение бэби-боксов и отказ от ребенка устанавливает совсем другую мораль и делает это нормой жизни.

Председатель Комитета по здравоохранению Ленобласти Сергей Вылегжанин:

– Если брать моральную составляющую, то существование бэби-боксов идет вразрез со всем, чем мы занимаемся: с популяризацией семьи, профилактикой абортов, с беседами и психологической помощью женщинам, которые сомневаются, оставлять ребенка или нет. А если женщина принимает решение «выбросить» ребенка или прибегнуть к насилию, никакие бэби-боксы тут не помогут.

Создатель российских «окон жизни», инженер Алексей Стадниченко:

– Заявление о том, что «окна жизни» провоцируют женщин оставлять детей, претендует на Нобелевскую премию: надо целое направление в психиатрии открывать. А если серьезно, то инициатива о запрете бэби-боксов бессердечная, пугающая жестокостью. Это то же самое, что убрать спасательные круги со всех пляжей. Люди же не обсуждают, почему тонущий не умеет плавать, как он попал в воду – его просто надо спасать. Это не предмет обсуждения. Для детей это последняя надежда. Почему бы не озвучить законопроект на фоне фотографий «подснежников»? Где же терпение, где ж любовь к ближнему? Мы не просто руку не протягиваем: мы отрезаем пальцы. И говорим, что это здорово. Но я в этом участвовать не хочу.