Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Общество15 февраля 2017 7:23

Александр Проханов: "К лету ополченцы освободят весь Донбасс. А еще одна революция 17-го России не грозит"

Такие прогнозы писатель-буревестник озвучил в эфире Радио "Комсомольская правда" [видео]
Александр Проханов

Александр Проханов

Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН

- ... У пулемёта разорвалась лента,

И вдруг такая тишина настала.

Трещал кузнечик в середине лета.

В саду на землю яблоко упало.

Вот одно из ваших, Александр Андреевич, философских четверостиший... Вас самого не удивляет, что в наше время у вас рождаются такие стихи?

- Саш, меня уже перестало удивлять все, из чего я состою. Это такая каша жизненных переживаний и проявлений, что, когда из меня льются стихи, а не клекот ненависти и борьбы, для меня это отрада.

- То есть, вы отдыхаете, да? В стихах... А писатель-буревестник борется, так? Или как?

- Нет, не так. Когда, скажем, цветут растения, цветы… летит пыльца с одуванчиков или чертополохов, она летит, летит и оседает. И прорастает. И вот для меня стихи – это какая-то странная пыльца с неведомых мне растений налетает ко мне в душу и прорастает.

- И вы потом делитесь этим вдохновением, что ли, частичками своей души, да?

- Я время от времени их публикую, но, конечно, среди моих романов они смотрятся экзотически.

"В Донбассе что ни ополченец, - то Моторола или Гиви"

- Сейчас мне бы хотелось все-таки перейти от стихов к прозе. Донбасс – это и ваша, и наша незаживающая рана. Вот что чувствует ваше сердце и ваша душа? Что там происходит и к чему это происходящее может привести?

- Я два раза был в Донбассе, на линии фронта, и в результате этой поездки появился мой роман «Убийство городов». Я смотрю на эту чудовищную мясорубку кровавую и понимаю, что так вечно продолжаться не может. Терпение людей – и донбасских, и жителей России, может, и самого Господа Бога, - оно исчерпано. Не может каждый день грохотать артиллерия и не могут погибать там женщины и дети.

Я не аналитик, я писатель, и мне кажется, что вот эта рана прорвется. Терпение донецких кончится. В Донецке ведь очень суровые люди. Это крепыши, они там спускаются в шахты, они знают, что такое смерть, что такое жизнь. Я думаю, что они опять рванут, как в свое время рванули вот туда, на Мариуполь, и пробьют эту оборону.

Александр Проханов на Донбассе.

Александр Проханов на Донбассе.

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

- А если серьезно говорить, то сколько нам ждать? Вот вы говорите, что Донбасс нельзя победить, и я так считаю, я там семь раз был вместе с Иосифом Кобзоном, в Донбассе, ну, нельзя этих людей поставить на колени, нельзя их всех перестрелять и взорвать…

- У меня ощущение, что к лету там будет смещение всего. Потому что чаша терпения переполнена, а мировые процессы, - они льют воду на нашу мельницу, на мельницу Донбасса.

Я думаю, что там будет удар, будет прорыв, будет нанесен удар по этим установкам залпового огня, по этим танковым группам.

Конечно, это будет связано с потерями, что и говорить. Тогда Донбасс не использовал свои возможности, когда Мариуполь был пустой и по существу можно было брать и порт, и город с минимальными потерями.

Но другого выхода нет. Либо это будет бесконечная бойня, бесконечное кровопускание, либо люди не выдержат этого и пойдут в наступление.

- И закончится это победой?

- Я думаю, это закончится нашей с тобой прогулкой по Крещатику.

- Вот так? Я давно не гулял по Крещатику... Скажите, вы же и Моторолу, и Гиви знали, да?

- Гиви я не знал. А с Моторолой в одном касании встретился, мы пожали друг другу руки, но с ними дружили мои младшие товарищи – Прилепин и Шаргунов.

- Герои ваших книг дружили с героями, прототипами которых стали эти ребята, да?

- Да там что ни ополченец, то Моторола. Что ни стоящий на блокпосту солдат, то Гиви. Они там все очень похожи. Это не профессиональные военные, это не люди, которые выбрали себе карьеру военных. Это люди, вдруг возникшие как бы из ничего. Это люди, которых подхватил ветер восстания, подхватил ветер вот этого великого русского сражения, принес на эти баррикады, принес на эти земли и они там преобразились.

Они не знали себя прежде в этом качестве, они появились там только под пулями, только в этих кромешных кровавых боях. Поэтому их смерть – и Моторолы, и Гиви, и Мозгового – это огромная печаль. Потому что с их уходом кончился целый период. Период, когда в воздухе витало слово «Новороссия», когда казалось, что русская весна – это сплошная победа. А она обернулась вот этой затяжной кровавой войной.

Сейчас в ход вступили другие идеи, другие методы ведения войны. Вот эти ополченцы – эта стихия, эта вольница – уже сменилась регулярными войсками, бригадами, которые сражаются и обучаются по всем правилам строевого военного искусства.

"Если убивают русских, мы ответим на это"

- Там сейчас фактически идет война по всему фронту. Что России делать в этой ситуации?

- У России за это время были там две цели. Первая – прекратить бойню, поэтому возникли эти минские соглашения, которые на какое-то время сработали, накал там спал. Но сейчас он опять поднялся.

И второе – Россия, конечно, помогает мирным жителям. Это конвой, это продовольствие, это газ, это электричество, которое туда пришло. Но ведь там же русские люди, не просто русские как таковые, а очень большое количество граждан России. Там люди, которые имеют российские паспорта. И мне кажется, что атака на русских людей и убийства русских людей побудит Россию защищать их военными средствами. Мы не хуже Израиля, который за каждого убитого израильтянина требует платы во сто крат. Наше терпение не безгранично. Если убивают русских, мы ответим на это.

Терпение людей – и донбасских, и жителей России, может, и самого Господа Бога, - оно исчерпано. Не может каждый день грохотать артиллерия и не могут погибать там женщины и дети

Терпение людей – и донбасских, и жителей России, может, и самого Господа Бога, - оно исчерпано. Не может каждый день грохотать артиллерия и не могут погибать там женщины и дети

Фото: Виктор ГУСЕЙНОВ

- Делая такие очень серьезные заявления, вы основываетесь на какой-то информации, которая у вас всегда есть, как у человека, приближенного к жизни? Или основываетесь на каких-то своих предчувствиях, потому что очень много из того, о чем вы пишите в своих романах, сбывается? Или это требование ваших героев, которые не умирают, а живут в ваших книгах?

- Мне кажется, это состояние такой тоски, ненависти, ощущение беды, которое испытывает каждый наш русский человек – и вы, и я... Это чувство преследует каждого из нас. И я просто убежден – ну, я не располагаю информацией в той степени, в какой хотелось бы, конечно, но, думаю, ответ поступит.

Ну, что такое – террористы приходят в Крым и совершают там теракты? Что такое - террористическая организация приходит в Бахчисарай и готовит восстание? Ведь террористов бьют. Бьют их не только там, где захватят, а бьют на их базах, бьют там, откуда они вышли.

Поэтому мировая практика такова. Американцы после 11 сентября перелопатили чуть ли не пять стран. И наше терпение не безгранично, повторяю.

"Европа распадается на Францию, Британию, Германию... Ей не до Украины"

- Еще год назад мы говорили, что у Байдена, который туда зачастил, у других американских и европейских политиков, была цель во что бы то ни стало втянуть с помощью Порошенко и других преступных киевских политиков Россию в войну… Сейчас, казалось бы, другая ситуация. Другой президент в Белом доме, уже другая Европа… У них есть такая мечта – нас туда втянуть и устроить мясорубку кровавую?

- Мне трудно говорить об этом категорически, но то, что ситуация меняется, это очевидно. Удастся ли Трампу свои предвыборные обещания претворить в политику, покажет время. Причем, небольшое, скорое время покажет.

Трамп, придя во власть, начал революцию. Хотя, казалось бы, он не похож на революционера… у него же нет голого черепа, жилетки...

- Маузера.

- Да, маузера… Но он начал революцию, потому что замахнулся на гигантский, мощный неолиберальный уклад, который подмял под себя все человечество по существу, весь мир, который после 1991 года прессует, трамбует, пьет все соки, устанавливает мировое господство, делает, что хочет. И этот уклад на глазах издыхает, он израсходован. И Трамп отталкивает его.

Я все время думаю – Трамп ли хочет уничтожить этот уклад, либо сама история, которая сбрасывает с себя эти устаревшие формы, побуждает Трампа действовать? И он сейчас выдерживает чудовищное давление вот этого уклада – кто кого?

Уклад – это пресс, эти банкиры, эти тайные операции, это продажное и беспощадное ЦРУ одолеет Трампа или он, опираясь на историческую правомерность, сломает хребет всем им? Поэтому Украина вот в этой борьбе, в схватке этих гигантов…

- …она как бы заложница, пленница?

- Она отступает на задний план, она перестает быть детонатором крупных политических процессов. И, мне кажется, что к Украине теряют интерес и американцы, и Европа, которой не до Украины, она сама трещит по швам.

И в этом смысле наша активность, в том числе, быть может, военная активность в Донбассе, - она не приведет к тем последствиям, к которым могли бы привести наши действия во времена Обамы и Байдена. И мне кажется, что мы рано или поздно этим воспользуемся.

Либо это будет бесконечная бойня, бесконечное кровопускание, либо люди не выдержат этого и пойдут в наступление

Либо это будет бесконечная бойня, бесконечное кровопускание, либо люди не выдержат этого и пойдут в наступление

Фото: Александр КОЦ, Дмитрий СТЕШИН

- А в Европе же тоже были люди, лидеры там Германии, Великобритании, Франции, которые навытяжку стояли перед Обамой. Они - как?

- Европе вот та же история нанесла страшный удар. Ведь Европа новая формировалась как Европейская империя, как империя продолжения великой Римской империи, империи Карла, империи Барбароссы. Эта империя не состоялась. И европейские государства не смогли отказаться от своего суверенитета, своей уникальности, своей культуры, они все время сотрясались, содрогались.

И вот Британия вышла из союза. Франция, которой в последнее время руководили ничтожные чиновники, там не было ни одного француза, хоть как-то похожего на Де Голля или Наполеона...

- Насчет Наполеона - я бы тут воздержался.

- ... они на глазах уходят… Они тают. И на их место придут другие политики.

Я не исключаю, что придет Марин Ле Пен, это совершенно другая история. Это националистическая Франция, это Франция, которая готова дать отпор этим нахлынувшим на нее беженцам, кочевникам.

Европе не до Украины. Украина для европейцев - пугающий фактор. Европа слаба. Американцы будут требовать, чтобы европейцы наращивали свои вооружения, чтобы они тратили больше денег на натовские проекты, а у Европы нет ни желания, ни средств для этого, она в кризисе. Поэтому втягиваться в еще одно противостояние с Россией на украинском плацдарме Европе не под силу. Повторяю, интерес к Украине в Европе стремительно падает, а сама Европа перестает быть интегрированной Европой, она опять распадается на отдельную Францию, на отдельную Британию, на отдельную Германию, Австрию, Италию.

"Путин и Трамп - два тертых калача. Их друг с другом не столкнуть"

- Вот скажите, в 2017-м или в ближайшие месяцы новая революция в России будет? Скажите честно, Александр Андреевич, вы-то точно знаете.

- Нет, новой революции не будет. Потому что, во-первых, для новой революции еще не созрели условия. Противоречий много, модернизация откладывается, энергия, которая копится в обществе, не находит себе каналов, желобов для проявления.

Элиты не управляют страной и существует огромная пропасть между народом, который становится все беднее и беднее, и горсткой богачей, которые богатеют. Масса противоречий. Но они не прорвутся в революцию по нескольким причинам. Во-первых, мне кажется, что политическое руководство, в частности, президент, понимает эти опасности.

- Российской Федерации?

- Да. Он понимает эти угрозы. И он будет протачивать эти желоба и эти русла для того, чтобы эта энергия прошла в следующий этап русского времени. Поэтому его приход на четвертый политический срок будет связан с преобразованиями.

2017-й - это предвыборный год, как мне кажется. Владимир Владимирович не говорил пока еще, что он пойдет на очередной срок, но у меня есть уверенность, я его слушал в последнее время, я смотрел на его лицо, я видел его экспрессию…

- Этого достаточно?

- Мне достаточно. Я вижу, что этот человек готов завершать свои начинания.

- Может, продолжать?

- Продолжать и завершать. Потому что, по-видимому, это будет все-таки его завершающий срок.

Если еще - о революции... Народ наш слишком хорошо помнит чудовищные беды, которые обрушились на страну и людей в период той революции, Октябрьской, и в период сокрушения власти в 1991 году.

Один из главных тезисов революционной речи Трампа - забрать власть у элиты и отдать народу

Один из главных тезисов революционной речи Трампа - забрать власть у элиты и отдать народу

Фото: REUTERS

- А 1993-й?

- Это то же самое, это продолжение 1991-го. И генетическая память народа говорит ему – да, власть иногда бывает ужасной, несправедливой, она подвержена коррупции, она никуда не годная, но безвластие еще хуже.

Поэтому надо оказывать на эту власть давление, надо ее учить, надо над ней смеяться, надо ее бойкотировать, но ни в коем случае нельзя оставлять Россию без власти, без государства. Потому что народ, лишенный государства, как это было в феврале 1917-го или в 1991 году, в августе, - так вот, этот народ перестает быть народом. И это мы с вами очень хорошо знаем и понимаем, отсюда наше терпение и наш стоицизм.

- Один из главных тезисов революционной речи Трампа - забрать власть у элиты и отдать народу. Скажите, а вот Трампу это удастся на практике? И как это может отразиться на России?

- Если его не застрелят, а он окружен ведь сейчас облаком ненависти, он является объектом чудовищного удара... Это не просто информационная война, не просто беззастенчивая лживая клевета, которая его окружает. Это такие тучи тьмы, которые заключают человека, в данном случае Трампа, в такой мрачный кокон... Я бы, конечно, посоветовал бы нашим русским монахам в монастырях, как ни странно, молиться за Трампа, чтобы отвести от него эти черные удары, отвести эти черные копья и черные мечи.

Конечно, все, что происходит, скажется и на нас, потому что вот эта волна, которая сейчас прошла по миру от Трампа, - а он нанес удар по этому монолиту и этот монолит дрогнул и стал вибрировать, - и волна пошла в Европу, волна пошла в Сирию и придет к нам.

И результат этой волны должен быть таков. Конечно, Россия должна отказаться от этого чудовищного неолиберального курса, сменить экономический блок правительства, прекратить сползание в вечный кризис и запустить развитие. Ну что это - каждый год мы теряем в валовом продукте? Это немыслимо для России, которая провозгласила себя в 1991 году процветающим государством.

- Путина с Трампом пытаются столкнуть. Это удастся?

- Это не удастся. Это тертые калачи. И русский калач тертый, и американский калач тертый тоже. И как раз один из таких пунктов Трампа, которым он отбивает вот эти злокозненные атаки, - это рука дружбы, которую он протягивает президенту Путину. Это не открытое рукопожатие, не объятия, но формально он нуждается в Путине, как в союзнике. И он будет делать все, чтобы и путинская политика внутри России, именно внутри, а не вовне, чтобы она привела к нашим русским переменам.

- То есть, мы можем стать такими же союзниками, как в финале Второй мировой войны, когда было братание с американцами?

- Нет, это сложнее. Потому что в канун завершения Второй мировой войны США были единой страной. Рузвельт, а потом Трумэн сплотили вокруг себя нацию, а сейчас Америка расколота и есть как бы две Америки. Одна симпатизирует Трампу и автоматически - нам, и другая, которая ненавидит Трампа и по-прежнему - Россию.

- Для нас речь Трампа актуальна? Особенно та ее часть, чтобы отдать власть от элиты народу?

- Народ – это такой пластилин, в котором копится энергия, надежды, мечтания, но всегда народами управляют элиты, управляет власть. И Трамп, говоря, что он хочет передать власть от элиты к народу, он, может быть, немножко лукавит. Потому что он хочет передать власть от этой либеральной элиты банкиров, для которых деньги, мониторизм, неолиберализм являются религией, - другим элитам, близким по существу к нему, знающим толк в трудах, знающим толк в исконной Америке.

"... И русская мечта о великой справедливости"

- Так какая же должна быть, на ваш взгляд, повестка и главный тезис нашей президентской компании? Которая, как вы сказали, может в этом году уже начаться, в 2017-м…

- Полагаю, как во всякой предвыборной компании, у нас будет разговор о благосостояниях, там будут обещания, там будут программы экономические, как в свое время «Доступное жилье» или строительство каких-то научных центров, все это будет. Но я думаю, что в этой программе, может быть, впервые за все предшествовавшие предвыборные компании, прозвучит из уст президента то, что я называю русской мечтой.

- А это что такое, по-вашему, - русская мечта?

- Русская мечта – это мечта о великой праведности, справедливости и мечта против всякого насилия. Это провозглашение идеала, к которому извечно, тысячелетиями, стремится русская душа и русский человек.

- Что это за идеал?

- Это - идеал все той справедливости, это идеал блага. Чем больше в человечестве и в русском народе, в том числе, прорастает вот эта идея любви, красоты, милосердия и справедливости, тем ближе мы приближаем весь мир к совершенству.

- А уже говорил о справедливости Владимир Владимирович Путин в своем Послании Федеральному собранию.

- Конечно. Это первые ласточки. Наши издания, наши газеты говорят об этом на протяжении десяти лет.

- Вы хотите сказать, что слова президента...

- Я хочу сказать, что слова о справедливости, о божественной справедливости, слова о вот этой русской восхитительной сказке, к которой стремится наш народ через все невзгоды, через всю тьму, - эти слова и есть дело. Потому что - будучи произнесенными, эти слова меняют мир.

Слова, правильное выстраивание фраз и мыслей меняет мир, меняет человечество. Ведь уже есть китайская мечта, китайцы внесли этот термин в свои партийные документы, связав их с великим шелковым путем. Трамп хочет обновить американскую мечту. Он хочет очистить ее от окалины, от ржавчины.

И русскую мечту нужно сформулировать. Я думаю, что это будет вот - вот, еще немножко – и она прозвучит.

- Спасибо вам огромное. А закончим мы тем же, с чего и начали - стихами Александра Проханова...

Моих полков, пропавших под Смоленском,

Последний след истаявших дорог.

Мне покажи на празднике вселенском

Родной избы обугленный порог...