Хоррор-рэперша из Луганска: «В моем городе слишком много похорон!»

Лера живет на два города Петербург и Луганск.

Фото: Александр ГЛУЗ

«Эту песню не забыть, как и темное лето, Где все умирают в конце каждого куплета», - это из творчества МС Val – милой русоволосой девушки Леры с голубыми глазами. Поклонники называют ее «няшкой», а она не поет свои строки, а рычит или кричит со сцены. Лера работает в стиле «хоррор рэп». Не очень он вяжется с ее образом, зато идеально подходит к теме войны на Донбассе. Просто Лера из Луганска и своими глазами видела, как бомбы падают на город, а людей разрывает на куски. Недавно она выступала с концертом в Петербурге, а после него рассказала об «ужасном» рэпе и ужасах войны корреспонденту «КП».

ВОЙНА НА ДЕТСКОЙ ПЛОЩАДКЕ

- Лера, прежде всего, почему «хоррор рэп», не рок, не поп-музыка?

- Так получилось еще до всей этой истории с войной. Я в 14 лет начала петь рэп, тогда еще не такой тяжелый. Но примерно с 18 уже стала исполнять именно «хоррор». Нас окружает столько всего плохого, я это видела и хотела подготовить людей, рассказать им о том, что все не так радужно в этом мире и иногда можно столкнуться с совсем невеселыми вещами. Как-то мне была близка эта тема по духу. Все мои песни были основаны на реальных событиях. Например, перед самой войной у меня вышел альбом «Безумие чудовищ». Он весь был про серийных убийц. Я три года собирала материал про них, изучала биографии, пересматривала документальные фильмы. Там были треки про маньяков из разных стран – про российского Чикатило, про украинского Оноприенко, про японца, который убивал маленьких девочек, про Альберта Фиша, ставшего одним из главных прототипов киношного Ганнибала Лектора.

А потом в наш дом пришла война. И о чем еще было петь, как не о ней.

Жесткий текст и милая внешность. ФОТО: Из архива Леры

- Как война началась для вас?

- Отличной помню этот день – 2 июня, когда произошел первый авианалет на Луганск. Я с полуторагодовалой дочкой незадолго до этого была в центре города, мы гуляли с ней, играли на детской площадке на бульваре. Потом поехали домой. Только вернулись, как я увидела в интернете, что ту самую площадку разбомбили. Это всего через 20 минут, как мы с нее ушли. Там ничего не осталось. Детей успели с нее утащить. А вот взрослые там погибли, были раскиданы части тел – руки, головы. Потом на написала песню «В моем городе»: «В моём городе слишком много ворон! В моём городе слишком много похорон!»

20 ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ ЗА ГОЛОВУ

- Еще какие-то события стали поводом для новых песен?

- Да они все основаны на событиях, на реальных ощущениях. Например в песне «Все умрут, а я останусь» есть строчка: «Не страшно, когда дают деньги за твою голову. В то время, когда снаряды падают по городу». Объясню откуда это. В начале 2014-го, когда мы все следили за событиями на майдане, я сделала про это трек. Он быстро разошелся в соцсетях. Меня тогда объявили врагом Украины. Как я потом узнала, за меня давали 20 тысяч долларов. И даже какая-то охота началась. Луганск не такой большой город, кругом знакомые, нашлись предатели, которые рассказали укропам все про меня. Но те ничего не успели сделать. Началась война, реальные обстрелы и все, кто поддерживал майдан, в одночасье съехали на Запад. И уже не важно было, сколько за меня платят. Страшнее стало, что кругом рвутся снаряды.

А дальше в той же песне еще строчка: «Страшно, когда друзья берут в руки АК, а завтра его тело не могут вырезать из танка». Это тоже реальная история. Мой друг был танкистом. В 2014 году он погиб. И потом неделю его тело не могли достать из танка. Я в это время переписывалась с его девушкой, пыталась ее поддержать, но как можно успокоить человека в такой ситуации.

Лера отказалась от статуса беженки. Она в Петербурге гость.

Фото: Александр ГЛУЗ

- Среди ваших ровесников, друзей много, кто пошел в ополчение?

- Да ребята уходили. И девушки тоже шли, реально брали в руки оружие, воевали.

- А вы?

- Я уехала из Луганска в Россию в середине лета. Не хотела уезжать, громче всех кричала, что не уеду. Меня родители практически обманом отправили в Россию – к брату на день рождения. Говорили, конечно, потом вернешься. Но это уже было не реально. Я поехала с двумя детьми – своей дочкой и младшей сестренкой-школьницей. И просто не смогла потом с ними вернуться в этот ад, снова таскать их по границам, где толпы беженцев, снова везти на войну. Они за пару месяцев такое пережили, что уже в России пригибались и плакали, когда над ними пролетал самолет. На это без слез не взглянешь. А потом мы перебрались с ними в Петербург. Сейчас я 50 на 50 живу то в Петербурге, то в Луганске. Там остались родные, дом. Я надеюсь туда вернуться насовсем. Я даже не оформляла статуса беженца в России. Я не беженец, у меня есть дом, я к вам в гости.

ПОФОТКАТЬСЯ С АВТОМАТОМ

- Что сейчас происходит в Луганске?

- Мне кажется, так какой-то застой. Люди устали, хотят развязки. Из России кажется, что там уже не воюют, особых новостей оттуда нет. Но на самом деле война продолжается. Может, в город не прилетает, но все равно слышно, что стреляют. Жить, постоянно слыша эти разрывы, очень сложно. Поэтому настроение немного упадническое уже. Все время люди ждут каких-то дат, что вот-вот должно начаться новое наступление, бои, которые все решат. Но даты проходят, а ничего не меняется.

Автомат дали только подержать. ФОТО: Из архива Леры

- Я слышала, что у вас неожиданно много поклонников в США. Как это вяжется с тем, что официально Штаты поддерживают Киев, а не Донбасс?

- Да, там есть поклонники и их много. Зовут устроить тур в США, но пока, к сожалению, я не могу выехать за границу. Гражданство-то у меня осталось украинское. И чтобы получить визу мне нужно ехать в Киев. А туда мне путь закрыт. Я же есть в списках сепаратистов на «Миротворце» (заблокированный для доступа из России украинский сайт, на котором собраны персональные данные так называемых «террористов» и «сепаратистов» - прим.ред.). Да там еще и приписано, что я боевик незаконного военного формирования. С чего они взяли, что я реально воевала, не понятно. У меня, конечно, есть фотографии с оружием, но это же мы просто ездили на передовую поддержать бойцов, отвозили продукты в батальон Захара Прилепина. Там мне и дали подержать в руках автомат, пофоткаться. Не более того.

А что касается поклонников в США, то надо понимать, что политика и люди - это разные вещи. Да чиновники поддерживают Киев. Но люди-то не глупые и видят, что происходит. В моих клипах я специально делаю субтитры на английском. Это потому, что мне хочется, чтобы зрители во всем мире понимали, что у нас происходит. Мне не приятно, когда думают, что мы террористы, а мы просто не хотим жить под фашистскими флагами.

УЧЕБНИКИ ИСТОРИИ

- Про что будет следующий альбом – про Донбасс?

- Не только, вообще про ужасы войны – там будут треки и про Великую Отечественную, и про Донбасс, и про концлагеря. Например, песня про молодогвардейцев в Краснодоне – это про то, как подростки встали против немцев, не побоялись умереть за свою Родину. Сейчас про Хатынь пишу, как фашисты сожгли село со всеми жителями, как погибли маленькие невинные дети. Возможно, что-то сделаю про блокаду Ленинграда.

На Донбассе учили правильной истории. ФОТО: Из архива Леры

- Откуда такой интерес к истории?

- Надо сказать спасибо моей учительнице. Я была в старших классах, как раз когда проходят историю Отечества нового времени. Но тогда к власти на Украине пришел нацист Ющенко. И были выпущены новые учебники истории Украины. Там Бандеру описывали как героя, все события переиначили. Нам раздали эти учебники – новенькие, только из типографии. А учитель сказала: «Вы их положите где-нибудь, в конце года сдадите». Она просто не посмела учить нас по ним, рассказывала все сама. Но самое страшное, что на Западной Украине по ним дети учились. Им-то так не повезло как нам. И спустя 10 лет мы получили то, что хотел Ющенко и прочие – майдан с людьми, которые искренне верили, что стоят за правду. Поэтому война была неизбежна. Ее готовили очень задолго.