Во имя милосердия: в России узаконили наследственные фонды

-

Наследственные фонды - важный инструмент для наследования, сохранения и развития бизнеса и других активов. Он позволит сразу после смерти наследодателя передавать имущество, бизнес в управление фонду, и существенно поможет развитию благотворительности в нашей стране. Этот инструмент уже давно освоен на западе. Самый известный пример наследственных фондов за рубежом - фонд Альфреда Нобеля, из которого выплачивают одноименные премии. Другой пример - фонд Генри Форда, получивший все активы компании Ford.

Возможность учреждать такие фонды, в том или ином виде, давно существует в праве Великобритании, США, Австрии, Германии и других. Например, фонд Роберта Боша, созданный основателем немецкого концерна Bosch. Этот фонд финансируется за счет дивидендов от акций концерна и предоставляет гранты в образовании, медицине и культуре.

В экономических реалиях России подобный инструмент может стать своего рода антиофшорной мерой. Пока закона не было, многие богатые российские соотечественники прибегали к наследованию по английскому, либо по другому праву, где подобные механизмы разрешены. Введение подобной опции в России позволит перевести свое наследование в родную страну.

Все больше российских бизнесменов признают, что наследники не являются оптимальными преемниками. В разное время такие заявления делали Потанин, Фридман, и Усманов.

Новый закон о создании наследственного фонда насыщен деталями: устав, управление, размер имущества. Все это устанавливается наследодателем при жизни и не может быть оспорено после его смерти. Из доходов наследственного фонда будут проводиться выплаты членам семьи завещателя, переводиться средства на благотворительность.

Крупный бизнес поддерживает законопроект.

- Я, как представитель Рыбакова, могу сказать, что он уже говорил о том, что оставлять наследство не будет. Он будет возвращать то, что заработано в общество, но в трансформированном виде, - отметил советник по управлению активами совладельца корпорации «ТехноНИКОЛЬ» Игоря Рыбакова Ирек Аллаяров.

Глава компании «Норникель» Владимир Потанин не раз заявлял, что богатство должно работать на общественное благо. Он присоединился к Клятве дарения, пообещав отдать большую часть своего состояния на благотворительность. Кстати, по всему миру таких филантропов насчитывается всего около 150 человек.

Несмотря на кризис, отчисления, которые бизнес и граждане тратят на благотворительность, продолжают расти.

- У нас наследственные фонды – это российский аналог трастов. Во многом инструмент, определяющий, каким образом можно завещать и потратить деньги в соответствии с волей человека или корпорации, – замечает гендиректор благотворительного фонда Потанина Оксана Орачева. - Мы знаем, что этот инструмент активно используется в самых разных странах - и вполне успешно. Ведь тем самым можно на длительную перспективу развивать благотворительные проекты.

Большинство отечественных меценатов предпочитают тратиться на благотворительность анонимно. Поэтому точных данных о тратах на благотворительность нет. Более того, сейчас идет тенденция перехода от частных меценатов к выделениям сумм от компаний. Совокупный бюджет на филантропические программы участников конкурса «Лидеры корпоративной благотворительности» в прошлом году составил 43 млрд рублей против 20 млрд рублей в 2016-м. Половину этих выплат сделали «Алроса» и «Норникель».