Герои штурма Кёнигсберга: Нас жгли, но мы выжили!

9 апреля 1945 года. Советская самоходка на фоне Королевского замка.

Гавриил Хоменко, 92 года

Гавриил Хоменко в войну был рядовым пехотинцем. На подходе к Кёнигсбергу он и другие солдаты услышал слова политработника: «Товарищи, перед вами Восточная Пруссия – осиное гнездо, откуда исходили все войны. Убили у вас отца? Убей десять. Сожгли хату? Сожги десять!». С таким настроем и наступали.

- Как вошли в первый населенный пункт Восточной Пруссии, подожгли дома. А сами – вперед. Через два-три дня эти же политработники нам говорят: «Товарищи, за нами идут тыловые части, госпиталя. Им нужны дома. Не надо все подряд уничтожать. Отбой команде! Идут трофейные батальоны, они будут все собирать и увозить на Родину».

В Кёнигсберге были страшные уличные бои, стрелять могли из любого окна.

- Мы заходили в дома. Жильцов нет. Мебель стоит. Что можно пехотинцу с собой в карман взять, то и брали. Часы, браслетики, ручку перьевую, мелочь всякую. Вечером на кухню приходишь – ребята ведь, которые на кухне, в бою не участвовали – им отдаешь трофеи. Они взамен тебе тарелку мяса дают! А вообще все было на бегу, останавливаться не давали. Город я рассмотрел только в 1947 году, когда вернулся в Кёнигсберг после войны.

Сегодня Гавриил Хоменко продолжает работать в военно-следственном отделе Следственного комитета РФ. Трудится с раннего утра до обеда в канцелярии.

- Иной раз окажусь на окраине, где новостройки, и ничего не узнаю. Как будто в другом городе! - признается фронтовик.

Гавриил Хоменко.

Фото: Александр КАТЕРУША

Борис Пирожков, 92 года

Механик-водитель легендарного танка Т-34 Борис Пирожков называет его лучшей боевой машиной из тех, что использовали на войне. «Родная тридцатьчетверочка». В ходе Восточно-Прусской операции, еще до штурма Кенигсберга, Борис Петрович участвовал в «Огненном рейде 89-й танковой бригады по тылам противника».

- Наступали по окраинам. Из бригады вышло три танка и шесть самоходочек. Все остальные были подбиты и сгорели, - рассказывает фронтовик. - У немцев было много фанатиков-пацанов по 12-16 лет, которые не сдавались. Это были юнцы с фаустпатронами. Побили очень-очень много наших танков. С этими представителями фольксштурма мы столкнулись в Тильзите, в Инстербурге, в Кёнигсберге. Мне приходилось дважды гореть в танке. Есть пять секунд, чтобы выскочить, когда машина в огне, вылететь и покатиться по земле! И я выскакивал. В Кёнигсберге все улицы были забаррикадированы и мои задачи были - отлично водить, отлично давить, отлично стрелять. Из подвалов, с крыш немцы били по нам фаустпатронами. В долгу мы не оставались. Заходили в город со стороны Северной Горы, нынешней улицы Горького, по Нарвской. Нас здорово пожгли в районе нынешней улицы Краснокаменной. Жгли, но мы выжили!

Борис Пирожков.

Фото: Александр КАТЕРУША

Константин Близнецов, 92 года

Военный летчик Константин Близнецов попал на фронт в декабре 1944 года. Был добровольцем, учился летать на Ил-2.

- К штурму Кёнигсберга на бомбардировщике Ту-2 я готовился заранее, - вспоминает ветеран. - Первый вылет мы сделали на железнодорожный узел. Тогда я впервые увидел Кёнигсберг с воздуха – он был весь разрушен после британской бомбардировки. Мы сделали восемь вылетов. Бомбили в основном окраины, оборонительные сооружения, укрепрайоны, форты. Освобождали путь для пехоты и бронетехники. Сталин приказал взять Кёнигсберг. Мы и взяли! Немцы оказались в окружении и единственная дорога у них оставалась на Пиллау. Туда мы тоже вылетали после штурма Кёнигсберга. Заходили с моря и бомбили Пиллау. Истребительной авиации у немцев уже не было. В основном по нам били зенитки. Отрабатывали хорошо, среди наших были потери.

О своей боевой машине Ту-2 фронтовик вспоминает с улыбкой:

- Очень хороший самолет. Бомбовая нагрузка отличная! Мы могли взять 3 тонны. Допустимая высота – до 5 тысяч метров. Кёнигсберг бомбили с 2 тысяч.

Сегодня Константин Близнецов живет один в Доме ветеранов.

Константин Близнецов.

Фото: Александр КАТЕРУША

Александр Бубнович, 91 год

Войну Бубнович начинал войну минометчиком, куда его взяли за большой рост и крепкие руки, а окончил – санинструктором. В боях довелось быть и наводчиком, и заряжающим, и телефонистом. А при форсировании Немана Александра ранило.

- Я до сих пор осколок в руке ношу, пальцы не слушаются, в суставе щелкает, - говорит фронтовик. - В боях за Инстербург, Тапиау и Кёнигсберг я сам участвовал как медик. Шел с оружием и медицинской сумкой на плече. Помню горящий Инстербург, зарево в темном небе. Приходилось много таскать раненых. Они кричали от боли. Страшно было. В Кёнигсберге, помню, приходилось переправляться через Прегель. Аккурат в том месте, откуда сейчас хорошо видно Дом Советов. Замок мы считали командным узлом. Был ранен в живот командир взвода. Мне наказали доставить его к месту базирования медицинской роты. Я взвалил его на плечи и потащил. Принес туда, где сейчас инфекционная больница. Покамест я с ним возился, наши все ушли. Прибегаю назад – никого нет. Хорошо, что офицер провел куда надо и я встретился со своими.

Фронтовик признается, что к началу Восточно-Прусской операции он был уже наученным солдатом. И под бомбежками бывал, и ранения перенес, и чуть в плен не попал.

- Городской бой сильно отличатся от боя в поле, например. В Кёнигсберге каждый дом приходилось брать штурмом. От одного места к другому добирались перебежками. Жизнь в буквальном смысле зависела от каждого шага, - говорит Александр Ильич.

Александр Бубнович.

Фото: Александр КАТЕРУША

Михаил Егоров, 96 лет

В дни штурма Кёнигсберга Михаил Егоров был артиллеристом.

- Мы стояли там, где сейчас Луговое. В Кёнигсберге была исключительной мощи артподготовка, которая длилась три часа. Мы били по фортам и другим оборонительным объектам, – рассказывает Михаил Федорович. – В атаку я, понятное дело, не ходил. Но уже сразу после штурма мы вошли в Кёнигсберг для очистки. Я был старшим офицером, со мной еще три человека. Мы заходили в дома, в квартиры, в каждый подвал. Моей группе не оказывали сопротивление, но другие группы вступали в перестрелки, попадая под огонь со стороны немцев.

Особенно потряс нашего героя один случай:

- Мы зашли в подвал, где прятались немка и две девочки. Женщина смотрела на нас так, как будто мы звери. Пропаганда среди немецкого населения работала хорошо, и они были уверены, что мы пришли их расстреливать. А мы дали им сухари. Женщина упала на колени и начала целовать наши ноги. В квартирах уцелевших домов все было обставлено мебелью. Продуктов тоже было немало – в подвалах. Нам было приказано ничего не брать и ничего не пить. Я помню, как открыл шкаф и увидел богатый гардероб, различную одежду. Был соблазн взять что-то, но не стал. Взял только в одном из дворов велосипед. Потом у меня его забрал начальник штаба. Я на всю жизнь это запомнил.

Михаил Егоров.

Фото: Александр КАТЕРУША

Иван Тихонов, 95 лет

В Кёнигсберге Иван Тихонов выступал как артиллеристский разведчик-корректировщик огня.

- За три дня до штурма к городу понагнали артиллерии. Я столько до этого не видел! У немцев было в 10 раз меньше орудий, что уж тут говорить. Командующим вместо Черняховского был назначен Василевский. Он и дал приказ готовить штурмовые группы, составленные из самых лучших ребят. Я был в группе закрепления и давал команды батарее по рации и телефону, куда стрелять, - рассказывает фронтовик. – Когда началась артподготовка, поднялась стена пепла и дыма. Все рвались в бой, это придавало уверенности. Была команда не обращать внимания на своих убитых и раненых. Бежать только вперед. Раненными займутся медики. Потерь было много. Уличные бои - это вообще страшно. В городе все горело. Мы же были на конной тяге. Лошади, даже привыкшие к свисту пуль и взрывам, боялись жутко. Когда крыша дома горит, черепица нагревается и взрывается, падает, с треском разлетаясь на горячие осколки. В городе оставались местные жители, но в основном бедняки, простые люди, рабочие. Все богатеи удрали заранее. Перед наступлением до нас донесли: «Мы пришли сюда не мстить, а оказать помощь немецкому народу избавиться от фашизма». Поэтому не допускали мародерства. Все преступления против мирного населения считались как преступления, совершенные на территории Советского Союза. Хотя разные случаи были, конечно.

Иван Дмитриевич называет себя счастливцем.

- На войне я все время думал, что со мной все будет хорошо, не думал о смерти. В одном доме под Кёнигсбергом попала болванка. Одного связиста убило, меня не тронуло. По минному полю ходил - и ничего! У меня не было ни одного ранения, ни одной контузии.

Сегодня Иван Тихонов готовится к походам в школы. Говорит, рад встречам с молодежью, на которых рассказывает правду о войне.

Иван Тихонов.

Фото: Александр КАТЕРУША

Хаким Биктеев, 93 года

В 1945 году Хаким Биктеев стал работником военной комендатуры Кёнигсберга. Из 87 офицеров того состава Биктеев остался в Калининграде, к сожалению, один.

- Деятельность наша распространялась на нынешний Октябрьский район, поселок Космодемьянского и район Люблино, - рассказывает фронтовик. - На комендатуре замыкалась военная и гражданская, партийная власть. Мы служили, наводя порядок среди военнослужащих и оберегая местное немецкое население, чтобы их никто не трогал. Гражданское население от нас пряталось. Боялись, что мы их повесим, изнасилуем, убьем. В течение двух недель они почти не показывались, а потом начали появляться. К русским военным они относились с боязнью.

В задачи Биктеева входило размещение и распределение на работы немецкого населения.

- Прошло время, и мы притерлись к немцам, начали их понимать, и они видели наше отношение, стали лояльно относиться, сотрудничали. Выдавали своих политических работников, полицейских, военных преступников и говорили: «Этот фашист». Наши работники СМЕРШа реагировали немедленно, - рассказывает фронтовик. - Сплошь и рядом возникали романы между советскими военнослужащими и немками. Некоторые говорили: «Демобилизуйте меня, исключите из партии. Я женюсь на ней». Но любовь, как правило, заканчивалась тем, что ее депортировали, а он оставался в Союзе. А сколько после этого русских детей родилось в Германии!

Хаким Биктеев.

Фото: Александр КАТЕРУША

НАЗОВЕМ ПОИМЕННО

Они штурмовали Кёнигсберг

Кто из участников боев за взятие города-крепости сегодня живет в Калининградской области

Калининград

1. Абрамов Клавдий Александрович

2. Абрамова Анна Дмитриевна

3. Авдюшин Иван Андреевич

4. Алисов Олег Васильевич

5. Артюков Василий Игнатьевич

6. Башкина Альбина Павловна

7. Близнецов Константин Евгеньевич

8. Болдина Валентина Тимофеевна

9. Бубнович Александр Ильич

10. Бурмистров Дмитрий Иванович

11. Виноградов Борис Васильевич

12. Гильмутдинов Калимулла Хуснутдинович

13. Горбач Федор Сергеевич

14. Гринькова Софья Андреевна

15. Егоров Михаил Федорович

16. Ермаков Леонид Александрович

17. Золотун Трофим Корнеевич

18. Иванов Михаил Федорович

19. Ильина Евдокия Васильевна

20. Ковязин Иван Павловна

21. Кугот Михаил Елизарович

22. Лыков Евгений Семёнович

23. Медведев Иван Григорьевич

24. Недошовенко Григорий Иванович

25. Никитин Владимир Антонович

26. Пенюшкин Павел Григорьевич

27. Пирожков Борис Петрович

28. Рожин Иван Максимович

29. Рыжий Георгий Зиновьевич

30. Семенцов Иван Яковлевич

31. Скляров Иван Ефимович

32. Сметанин Василий Тихонович

33. Суворов Василий Петрович

34. Тихонов Иван Дмитриевич

35. Томилов Николай Алексеевич

36. Устименко Борис Капитонович

37. Холявицкая Екатерина Петровна

38. Хоменко Гавриил Иванович

Область

1. Спиридонов Николай Семенович (Гурьевский район)

2. Волков Иван Петрович (Гвардейский район)

3. Гоев Владимир Михайлович (Неманский район)

4. Данченко Степан Осеевич (Неманский район)

5. Шевцов Лев Дмитриевич (Пионерский район)

6. Старостина Надежда Александровна (Пионерский район)

7. Баранова Анна Петровна (Пионерский район)

8. Старыгина Ольга Васильевна (Пионерский район)

9. Григорьев Савелий Владимирович (Советский район)

10. Теляева Нина Антоновна (Советский район)

11. Бочкарев Петр Прокофьевич (Светловский район)

12. Авраменко Мария Дмитриевна (Черняховский район)

13. Коростелев Николай Александрович (Черняховский район)

14. Салихов Зия Салихович (Черняховский район)

15. Фесенко Василий Васильевич (Черняховский район)

16. Ларионов Иван Ильич (Черняховский район)

17. Ивлева Александра Егоровна (Янтарный).

По данным городского и областного совета ветеранов.