Родственники рыдали, прижимая к себе вещи погибших. Что происходило на шахте «Листвяжная» через день после трагедии

Шахта «Листвяжная» в Кузбассе.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

26 ноября в окрестностях шахты «Листвяжная» о ЧП уже ничто не напоминает: вокруг лежит нетронутым снег, стоит умиротворяющая тишина. А вот у самой шахты картинка резко меняется.

На подъезде к шахте - умиротворяющая картина.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

Ощущение тревоги буквально висит в воздухе. Возможно из-за обилия спецмашин: полиции, Росгвардии, одних только пожарных автомобилей здесь не меньше пяти. Недалеко от проходной - три больших палатки: две с символикой МЧС, третья - в цветах российского флага - это пункт первичного приема прибывающих к шахте. В палатках тепло - их греют тепловые пушки, здесь же можно найти горячий чай. Дежурят у палатки волонтеры всероссийского студенческого корпуса спасателей - студенты кемеровского политеха.

Накануне волонтеры оказывали помощь родным горняков.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

- Сегодня едут одни журналисты, а вчера приходилось оказывать помощь родным шахтеров. Одна девушка чуть в обморок здесь не упала, - рассказывает волонтер и тяжело вздыхает. - Жалко людей…

Сегодня все родные собрались в столовой административного здания шахты. Журналистов туда не пускают, вход на шахту охраняют бойцы отряда спецназа МВД «Гром».

Студенты-волонтеры встречают всех прибывающих.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

- Нас сюда отправили, чтобы избежать всяких эксцессов. Ну, которые после «Зимней вишни» были, - поясняет стоящий неподалеку полицейский, который, видно, заскучал на своем посту.

Четыре группы телерепортеров ходят вокруг палаточного городка, выбирая ракурсы для съемки, а большинство коллег сидят в палатках, греются.

Возле "Листвяжной" полно спецмашин, одних пожарных автомобилей - не менее пяти.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

Но вот открывается дверь администрации и оттуда начинают выходить люди: по два, три, пять человек. Большинство с заплаканными лицами, многие судорожно прижимают к себе вещи: обувь, джинсы, свитера... Родным выдали вещи тех, кто навсегда остался в шахте... От этой картины перехватывает дыхание.

- Нам ничего не говорят, они там сами ничего не знают, - растерянно и устало отвечает на мои вопросы одна из потерявших родного человека женщин...

Родные горняков прячутся от внимания корреспондентов.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

Еще через некоторое время один из телеоператоров радостно восклицает: «Живого нашли!»

- Что? Где? - подрываемся с места всей журналистской толпой. И буквально спустя пару минут к палаткам выходят врио МЧС России Александр Чуприян, начальник МЧС Кузбасса Алексей Шульгин и губернатор Кузбасса Сергей Цивилев.

- Выживший - Александр Анатольевич Заковряшин, это наш медик. Я по другому это расценить не могу, кроме как какое-то чудо, но все же это чудо делают наши люди, - говорит Чуприян.

- Его состояние оценивается как средней степени тяжести. Но сейчас его доставят на реанимобиле в центр охраны здоровья шахтеров, где его уже ждут и обследуют, - добавляет Сергей Цивилев.

О чудесном спасении вышли рассказать все первые лица оперативного штаба.

Фото: Сергей БАБАНАКОВ

Первые лица вновь скрываются в здании администрации. А через несколько минут из ворот шахты выезжает целая кавалькада машин, среди них машина ДПС и тот самый реанимобиль. Выжившего везут в лучшую больницу Кузбасса. За здоровье спасателя теперь можно не беспокоиться - медики обязательно поставят его на ноги.

И в этот момент так хочется верить, что это чудо сегодня не последнее, и что мы услышим еще раз этот радостный крик: «Живых нашли!». Но уже темнеет, и надежда тает с каждым часом.

Мне сказали: «Ваш муж погиб»

Журналисты «КП» пообщалась с женой того самого единственного выжившего горноспасателя Александра Заковряшина.

Ирина рассказала, что она уже поговорила с мужем: он бодрится, не падает духом, но состояние у него критическое.

- Как вы узнали о том, что призошло?

- В три часа ночи ко мне пришли сотрудники МЧС и сказали: «Ваш супруг погиб в шахте». Дальше я была как в прострации, как в коме. Они посидели со мной два часа, измерили мне давление. И потом я до утра ходила по квартире. Я не могла представить, что мой муж, который с утра был жив, лежит где-то в шахте...

- А как восприняли новость, что он жив?

- Я не верила, что он вышел из шахты. Думала, что это фейк, что не может такое произойти в жизни.

- Он сказал вам, что произошло в шахте?

- Он говорит: «Когда мы туда спустились, мои товарищи у меня на руках умирали. Я пытался их реанимировать. Но ничего не помогало. Никакие реанимационные действия не помогали». Я говорю: «А что потом?». Он отвечает: «Потом я просто пошел по струе куда-то» (движение воздуха в шахте, - Прим. ред.). Он шел очень длительное время. Я говорю: «Откуда ты знал, куда нужно идти?». А он: «Мною двигало желание жить и выйти оттуда».

Полное интервью с Ириной Заковряшиной читайте в нашем материале: «Я пытался всех реанимировать, но они умирали у меня на руках»: Единственный выживший горноспасатель рассказал, как ему удалось выбраться из шахты «Листвяжная».

КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА

У начальства должен быть страх попасть в тюрьму

Председатель Независимого профсоюза горняков России Александр Сергеев:

- В большинстве случаев причиной трагедий в угольных шахтах становится взрыв метана и угольной пыли. Совместно. Метан в связанном состоянии находится в угле в разном количестве выделяется. Шахта «Лествяжная» относится к третьей категории опасности: здесь 1,3 кубических метров метана из тонны угля выделяется в минуту.

Всегда есть вероятность взрыва. Но для того, чтобы он произошел, взрыв должен «созреть». Должно наложиться множество факторов. Ну, например, неправильный расчет горных работ, направления струи выхода газа при добыче и т. д. Есть датчики, которые замеряют уровень метана. По правилам , если они показывают повышенный уровень, должна отключаться электроэнергия. А это простой работы. Только соблюдение правил безопасности, которые были составлены, как мы говорим, «на смерти горняков» позволяет минимизировать риск таких трагедий. Но полностью их исключить нельзя. Может сработать природный фактор: метан может внезапно взорваться, если его концентрация будет выше 6% в атмосфере. Без искры и огня. Соблюдение норм безопасности - задача начальства. А оно обязано следить за уровнем метана и в случае повышения показателей остановить работы, снизить концентрацию газа, существуют нормы проветривания.

Но это потеря времени, простой машин, расходы. А хозяину нужен план, доход. И здесь возникает, как мы любим говорить, человеческий фактор, помимо природного.

Такие трагедии будут повторяться, но, чтобы их минимизировать, у начальства должен быть страх попасть в тюрьму. Но у нас, к сожалению, законодательство такое, что такая халатность квалифицируется как преступление средней тяжести по неосторожности.