Рассекреченный архив: большевики в тридцатые годы за бесценок распродавали шедевры Эрмитажа

Сотрудники Эрмитажа дошли с петициями до самого Сталина.

Фото: Илья СМИРНОВ

В петербургском Архиве историко-политических документов работает выставка недавно рассекреченных материалов. Среди представленных экспонатов есть документ, обращающий к неприглядному эпизоду – продаже в тридцатые годы на Запад картин из коллекции Эрмитажа. А именно письмо сотрудницы музея Татьяны Лиловой, которое она в 1933 году адресовала тогдашнему директору Борису Леграну. Автор бьет тревогу: торговля произведениями искусства способна нанести Эрмитажу непоправимый ущерб.

СКЛАД КАРТИН

- Татьяна Львовна Лиловая пришла в наш музей в 1930 году, когда продажа была в самом разгаре, - говорит заместитель заведующего отделом рукописей Государственного Эрмитажа Елена Соломаха. – Совестливый человек, она не могла спокойно смотреть. Справедливо считала, что с изъятием даже малой части шедевров Эрмитаж станет складом картин. Ведь значимость художественного музея определяется не только и не столько количеством экспонатов. Главное – их ценность.

К времени письма на Запад уже переправили шедевры Тициана, Рубенса, ван Дейка, ван Эйка, Рафаэля.

Решение об «экспорте» Политбюро приняло в январе 1928 года. Хотело пополнить валютные резервы. Причем, по словам Елены Соломахи, сначала хотели осторожно продать конфискованные у предыдущих владельцев картины. Или, говоря языком того времени, национализированные. При этом отбирать должны были сами работники музеев.

ДЕНЬГИ НА ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЮ

В конце двадцатых годов правящая партия взяла курс на индустриализацию, чтобы в короткий срок СССР стал промышленно развитой страной, способной отразить военную агрессию. На Западе закупают передовые оборудование и технологию. А где брать валюту? С продажи традиционных товаров отечественного экспорта – пушнины, леса, нефти. И только в крайнем случае – произведений искусства.

Для продвижения отечественных нефти и нефтепродуктов на западные рынки советское правительство в вступило в контакт с жившим в Париже крупным магнатом и ценителем живописи Галустом Гюльбенкяном. В качестве благодарности за содействие разрешили покупку полотен Эрмитажа. Многие теперь в лиссабонском музее, который основал фонд Гюльбенкяна.

Документы рассекретили в государственном архиве.

Фото: Тимур ХАНОВ

Торговля антиквариатом стремительно набрала обороты. На продажу выставляли не только «национализированные» картины и вещи из запасников, но и шедевры на экспозиции. Отбирали не сотрудники Эрмитажа, которые старались сохранить самые ценные творения, а работники специально созданной конторы «Антиквариат». По иронии судьба она находилась по соседству с Эрмитажем, на Дворцовой набережной, тогда набережная 9 Января.

- В 1929 году случился мировой экономический кризис, “Великая депрессия”, - разъясняет доктор исторических наук Юрий Жуков. – Спрос на многие предметы советского экспорта резко упал. Но долги надо было отдавать. И власти активизировали торговлю музейными ценностями.

Подвернулся хороший покупатель – один из богатейших того времени. Американский банкир Эндрю Меллон долго возглавлял министерство финансов США. Страстный коллекционер, платил за шедевры солидно. Купленная Меллоном за девять сделок группа картин включала «Благовещение» ван Эйка и «Мадонну Альбу» Рафаэля.

На аукционы творения гениев тоже выставляли.

- Их направляли главным образом в Германию, с которой у Советского Союза были тесные торговые связи, – говорит Елена Соломаха. – С торгов лоты разбредались по европейским музеям, включая знаменитый Лувр.

Татьяна Лиловая вела подробный счет разбазаренному национальному достоянию. Для полноразмера кликните мышкой.

Фото: Тимур ХАНОВ

СПАСЛА ДЕПРЕССИЯ

Работники Эрмитажа и представители интеллигенции пытались остановить распродажу. Татьяна Лиловая написала письмо Сталину с любопытным пассажем примерно следующего содержания: мол, никому не приходит в голову изымать из истории классовой борьбы имена товарищей Ленина и Сталина, а вот в вопросах культурного наследия считается, что можно обойтись без Леонардо да Винчи, Рафаэля, Тициана…

В самые высокие инстанции обращались также академик Сергей Ольденбург, востоковед Николай Марр, тогдашний и будущий директоры Эрмитажа Борис Легран и Иосиф Орбели. И в 1934 году распродажу прекратили. Правда, на позицию властей повлияли не послания ученых, а все тот же экономический кризис.

Хотя отдельные сделки были успешными, торговля шла плохо. С 1929 по 1933 годы на Запад отправили 2880 полотен из собрания Эрмитажа, но 1600 вернули в СССР. Покупателей не нашли.

Кроме того, аукционы часто сопровождались скандалами. Белые эмигранты находили среди лотов отобранные у них творения и обращались в суды. Во Франции правительство вообще запрещало проводить подобные аукционы.

В 1933 году пришедшие к власти нацисты полностью остановили торговлю вывезенным из СССР антиквариатом. Закрылся самый удобный канал сбыта.

ТОРГОВЛЯ СПИЧКАМИ БЫЛА ВЫГОДНЕЕ

По мнению специалистов, продажа на Запад произведений искусства не оправдала надежд. Вырученные деньги практически никак не повлияли на индустриализацию. А вот удар по престижу страны, ее международной репутации нанесли чувствительный.

- Я держала в руках статистический справочник с показателями внешней торговли с 1918 по 1940 годы, - резюмирует Елена Соломаха. – В тридцатые продажа спичек приносила в казну страны гораздо больше валюты, чем антиквариата.

Почему же руководители СССР, видя, что торговля шедеврами себя не оправдывает, не прекратили ее раньше? Есть разные точки зрения. Например, историк Николай Стариков считает, что главной целью был вовсе не поиск средств на индустриализацию. Большевики расплачивались с представителями деловых кругов Запада, которые финансировали борьбу с царским режимом. Но, если честно, эта версия не представляется убедительной.

Анастас Микоян, который в конце двадцатых был наркомом внешней и внутренней торговли, давал весьма оригинальное объяснение. Мол, не стоит расстраиваться по поводу продажи картин: скоро во всех странах восторжествует социализм, и мы вернем шедевры.

Возможно, остановить торговлю мешали руководители «Антиквариата». Документов нет, но историки не исключают, что часть вырученных от продажи денег оседала в карманах.

Ушедшие в начале тридцатых годов на Запад картины видят в самых разных музеях, от Мельбурна до Вашингтона. Время от времени они всплывают на антикварных аукционах. Эрмитажу иногда предлагают некоторые творения по ценам в разы выше тех, за которые восемьдесят лет назад их продавали за границу.

Эрмитаж отказался делиться коллекциями с москвичами