Александр Запесоцкий: Пора спасать «детей девяностых»

К начальным, простейшим формам научной работы под руководством педагога готова только треть детей.

При этом, не обремененных знаниями и склонных отлынивать от труда. Уже трудно не видеть очевидное – это горькая правда.

Лично могу подтвердить тезис про знания. При нашем университете есть гимназия, куда каждый год мы принимаем детей из региональных школ. И каждый год перед началом занятий мы проводим стартовую диагностику по утвержденным государством методикам. Выясняем, какими знаниями реально обеспечены оценки, с которыми дети к нам пришли. Еще десять лет назад при среднем балле 4,2 реальные знания приходящих к нам учеников в среднем соответствовали оценке 3,8. Терпимо. Последние лет пять «на входе» мы получаем детей с тем же средним баллом 4,2. Но обеспеченность оценок знаниями уже ниже тройки!

К начальным, простейшим формам научной работы под руководством педагога готова только треть детей. Остальные в лучшем случае могут пересказать информацию, полученную от учителя или из учебника.

Остальные малоприятные характеристики, с которыми приходится согласиться подтвердили недавние исследования Академии наук. Факт - «дети реформ» впитали атмосферу 90-х годов: индивидуализм, завышенные притязания в сфере потребления, нежелание думать о будущем, нетерпимость к «моральным проповедям», агрессивность. Нравственные принципы теперь можно официально отнести к «пережиткам» и «предрассудкам», которые препятствуют свободе и бизнесу.

Кстати, добравшись до бизнеса новоиспеченные члены общества ничего не хотят знать о социальной ответственности – они искренне полагают, что это противоречит их коммерческим интересам.

Итак, базовое убеждение либералов - природа человека не так уж плоха, доверять ему можно и контроль за его поведением должен сводиться к минимуму – оказалось абсолютно несостоятельным в том, что касается образования. Теперь, когда это уже подтверждено не только теорией, но и практикой, пора извлечь с антресолей истории убеждения консерваторов - человек по природе своей эгоистичен и агрессивен, стремится удовлетворить свои потребности за счет окружающих и поэтому за ним нужен строгий контроль.

Многим кажется, что в нашем университете дисциплине уделяется чересчур много внимания. Мы не даем прогуливать лекции, отчисляем за неуспеваемость, наказываем преподавателей, которые дают студентам поблажки на экзаменах. Это не модно. Некоторых даже шокирует. Но ведь выходит, что надежды на школу нет и университет – это последний рубеж перед тем, как человек окажется со скальпелем в операционной, или за штурвалом в самолете, или в кабинете чиновника, принимающего решения, которые отразятся на судьбе сотен тысяч человек. Кто будет виноват в том, что будучи не приучен к труду и дисциплине студентом он проспал лекции и теперь не знает как поступить?

Здоровый консерватизм в образовании - это то, что сейчас необходимо. Владимир Путин, давая определение здоровому консерватизму на Валдайском клубе, сказал, что прежде чем ломать что-то, на чем достигнут сегодняшний уровень развития, нужно понять, как работают новые механизмы.

Либералы от образования сломали все. Или почти все. О «новых механизмах» ничего не слышно. Их нет.

Впрочем, повод для оптимизма все таки есть. Несмотря на усилия либеральных реформаторов, последние три года мы замечаем рост количества молодых людей, уверенных что каждый, кто хочет и может работать, способен обеспечить свое материальное благополучие. И должен получить такую возможность.

Мы видим повсеместно примеры того, что дело не безнадежно. Нельзя не вспомнить, как молодежь откликнулась на проведение Олимпиады в Сочи, на воссоединение с Крымом. Наш университет каждый день видит, что студенчество способно откликаться на добрые чувства и побуждения. Вот только вчера свыше 100 студентов сдали 50 литров крови на Дне донора. Без всяких административных команд

Тысячи юношей и девушек, приезжающие к нам с самых разных регионов России, интуитивно понимают, что принцип «человек человеку волк» не для них – они ищут в жизни что-то настоящее, хотят видеть образцы достойного поведения, служения Родине, обществу, профессии. Я вижу, с каким восторгом они воспринимают каждое появление в стенах университета наших почетных докторов: писателя Гранина, балетмейстера Эйфмана, юриста Резника, академиков Алферова, Гусейнова, Степина…

Страна хочет перемен. Думается, она их получит. Если не с этими чиновниками, то с другими.