Петербуржец, потерявший над Синаем единственного сына: «И кто мне скажет, что он не на Солнце?»
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Последние пять месяцев перевернули жизнь 55-летнего петербуржца Анатолия Пульянова. Нервные трудовые будни сменились спокойствием и вдохновением. Привычная для многих пелена перед глазами уступила место прозрению. На смену страху пришла вера. Точкой отсчета стало 31 октября 2015 года.
ЧЕЛОВЕК-МАГНИТ
2015-ый начался как-то не так. Дела на работе у Анатолия, одного из корифеев компании, торгующей колбасами, не клеились. Может, выдохся? Ведь не зря говорят: торговать одним и тем же три года подряд – это потолок, а Анатолий работал здесь уже девятый год. Гендиректор вызвал на ковер: «Не сделаешь план – придется попрощаться».
Анатолий рассказал все жене Ларисе и сыну Роме, их единственному ребенку. 29-летний Роман дружил с молодыми коллегами отца, попросил их помочь. План вытянули, и Анатолий остался на работе.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
– Он был мне сыном и лучшим другом, – рассказывает Анатолий. – На первый взгляд, обычный парень. Но с приставкой «мировой», без которых никак. Очень хорошо чувствовал людей. Друзья называли Рому «магнит», его любили.
Лето близилось к закату. Родители попросили Романа подыскать им путевку на сентябрь. Ведь Рома на путешествиях собаку съел: зарабатывая не так много, он находил недорогие варианты и выезжал пять-семь раз в год.
Вместе с ним по земному шару каталась и его возлюбленная, 27-летняя Татьяна Мокиевская. Они были вместе уже три с половиной года, весной собирались сыграть свадьбу. И осуществить давнюю мечту – купить белым «БМВ».
– Автомобили – это его страсть: с самого детства брал в руки любой предмет – и «рулил», – вспоминает отец. – Рано стал водить: уже в четырнадцать тайком брал ключи и катал дворника возле дома. К восемнадцати был асом. А потом занялся продажей автомобилей.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Первое, что сын-путешественник предложил родителям, – Египет. Анатолий нормально относился и относится к этой стране, но что-то заставило его наотрез отказаться. Остановились на Абхазии. Отец попросил Рому помочь с самолетом. Но тут решительное «нет» сказала Лариса: «На самолете не полетим, я не хочу». Супруги спорили двое суток, но все же поехали поездом.
– Первое, что мы увидели в Гаграх, – разбитое двухэтажное здание вокзала, – рассказывает Анатолий. – Война давно закончилась, но там ей пахнет. Предчувствие, что война близко, не покидало, даже когда мы вернулись домой. Что-то вот-вот должно было произойти.
«ЧТО МОЖЕТ СЛУЧИТЬСЯ?»
Супруги вернулись в середине сентября. А 22 числа Рома с любимой отправился на неделю в Крым: очень ему хотелось показать Тане «Ласточкино гнездо». После их отпуска прошло пару недель, и вдруг Роман снова заговорил о поездке.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
– Пап, я, наверно, в Египет поеду.
– Зачем? Ты же только вернулся. У тебя скоро день рождения.
– Уже заказал два коттеджа, все готово. Вы же с мамой отдыхали две недели, а мы – только одну. Сейчас Таня получит хорошие отпускные. Она хочет погреться на солнце, а я не могу ей в этом отказать.
– Ты понимаешь, что в Египте идет война?
– Да брось ты! Я так часто летаю. Что может случиться?
Убедил. Вылет наметили на 23 октября. А 17-го отец заехал к Роме на работу: они разговаривали дольше, чем обычно. Будто знали, что это последняя их встреча.
СТИХИ ДЛЯ ТАНИ
26 октября коллега Анатолия отмечала день рождения. Офис украсили шары, головы – разноцветные колпаки. Анатолий решил подарить Наденьке стихотворение. По пути на работу купил букет, сел в машину и стал подыскивать подходящие строки. Поздравления искал почему-то в Цветаевой.
Листая ленту смартфона, пальцы сами сделали снимок. Только через неделю, когда останки его сына буду разыскивать на Синайском полуострове, Анатолий обратит внимание, что сфотографировал: «Благословляю вас на все четыре стороны…».
Фото: Из архива семьи Пульяновых
А тогда взгляд остановился на «Быть нежной, бешеной и шумной…». Анатолию показалось, что стихотворение как нельзя лучше описывает именинницу. Правда, пришлось внести коррективы: например, заменить слово «могила».
Момент торжества. Анатолий разворачивает листок, начинает читать. На девятой строчке Надежда зарыдала, а у самого чтеца ком застыл в горле. Когда поздравление, наконец, прозвучало, не было ни аплодисментов, ни возгласов одобрения: только гулкая тишина.
– Ты уловил многое, но это ты прочитал не мне, – наконец, промолвила именинница.
Подарок она приняла, а листок со стихами взять побоялась. Через неделю, когда ни Романа, ни Татьяны уже не будет в живых, Надя признается: «Было ощущение, что эти стихи ты читаешь не мне, а Тане».
«МЕНЯ ВСТРЕЧАТЬ НЕ НАДО»
28 октября раздался звонок из Шарм-эль-Шейха.
– Когда прилетаешь? – спросил у Ромы отец.
– В субботу.
– Отлично, тогда я тебя встречу, – встречать друг друга в аэропорту в семье Пульяновых заведено.
– Пап, меня встречать не надо.
– Тебя друзья встретят?
– Нет. Меня никому встречать не надо…
Дальше Рома объяснил: чего мотаться. Ведь и на даче хлопот хватает: специально к приезду Анатолий с Ларисой обустроили для пары комнату на втором этаже загородного дома, который еще достраивают. Даже прикинули, где будет стоять детская кроватка.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
30 октября. В семь вечера между отцом и сыном началась переписка, наверно, самая большая за все времена. Первое сообщение – два снимка Ромы, на одном из которых он снят со спины: ноги вместе – руки раскинуты. Словно крест. Или летящий самолет.
В середине переписки Рома пишет, что они готовятся к вылету и что собираются «на прощальный ужин». До авиакатастрофы оставалось десять часов.
– Когда погибает человек, только потом начинаешь читать внимательно, что он писал, и открывается много удивительных вещей, – делится Анатолий. – Мне кажется, подсознательно он чувствовал, что произойдет.
Телефон стих, Анатолий лег в кровать. Не спалось. Пробродив пару часов по квартире, он решил прокатиться по городу. Остановился у джаз-клуба на канале Грибоедова. Встал между первым и вторым этажами – и слушал джаз. А потом обернулся – и увидел на стене плакат: дерево, корни, а вместо листьев – фото умерших джазменов.
– Мне стало плохо: с трудом вышел на улицу, отдышался, – рассказывает Анатолий. – И только потом понял, о чем напомнило это дерево.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Когда Роме исполнялось восемнадцать, отец сделал для него коллаж: в руках нарисованного папы – цифра «восемнадцать», составленная из фотографий именинника, внизу – мотоцикл под управлением мамы. А по бокам – ветки с фотографиями живых и умерших родственников, своего рода генеалогическое древо.
Кроме коллажа, Анатолий подарил сыну огромный ключ «от взрослой жизни»: хотел, чтобы он передавался от поколения к поколению. На празднике последний из одиннадцати друзей начал поздравительную речь так: «Я хочу положить тебя в гроб…». Тогда это восприняли в шутку. Ведь дальше последовало: «Гроб, сделанный из столетнего дуба, который посадил ты».
ДВАДЦАТЬ НА ПЯТЬ
До трагедии оставалось четыре часа. Анатолий вернулся домой и забылся сном. Разбудил его звонок друга сына: он настойчиво спрашивал, когда прилетает Рома. На часах было девять утра.
Анатолий пытался объяснить, что встречать Рому не надо: он, мол, сам просил. Но товарищ перезванивал и спрашивал снова. А потом заявил, что «там что-то с самолетом». Отец бросился к телевизору. Потом включил радио.
– Теща, которая еще ничего не подозревала, вдруг забега по квартире, – вспоминает Анатолий. – Сказала, что чувствует: что-то случилось.
Надо было ехать за Ларисой (она работала сутками). До ее офиса – двадцать минут езды. По пути Анатолий останавливался раз пять: не понимал, что и как ей сказать. В кабинет, в котором жена сдавала смену, Анатолий вошел с ужасом на лице. Лариса вздрогнула.
– Твоя мама?
– Нет.
– Моя мама?
– Нет
– С машиной?
– Нет… С Ромой.
– В смысле? Он же завтра прилетает.
На миг Анатолия отпустило: вдруг перепутал? А потом пошли списки…
В ту субботу Пульяновы с друзьями собирались ехать на кладбище: привести в порядок могилки. Еще накануне Лариса сказала, что «в плане, в первую очередь, кладбище». Друзья о трагедии ничего не слышали: они подъехали к дому Пульяновых, чтобы вместе отправится на погост.
«ПИТЕР АХНЕТ!»
Первые ноябрьские дни супруги провели на Дворцовой, среди цветов и свечей. Тогда, глядя на единый порыв всего города, Анатолий вспомнил один случай.
– Когда Роме было девятнадцать, у него были проблемы с учебой в университете, дело шло к отчислению, – рассказывает Анатолий. – Мы стали на него потихоньку «наезжать». А он ответил: «Все нормально будет! Вот увидите, будет мне тридцать лет, вы такое услышите: Питер ахнет!».
13 ноября Роману должно было исполниться тридцать лет. Вот он, на фото, среди цветов и свечей, рядом с Александрийским столпом и Зимним дворцом, словно царь. Город ахнул. А вместе с ним – вся Россия.
Кто-то из друзей развесил на Таврической, возле дома Пульяновых, фотографии Ромы и Тани. Миниатюрный мемориал пробыл здесь больше дух недель. Каждую ночь у него видели Анатолия: все это время он спал в сутки, наверно, по часу, практически ничего не ел и много курил. Отец просыпался в 03:05-03:10, как раз в то время, когда пассажиры А321 пробудились в последний раз, – и часами стоял перед портретами.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Иногда Анатолий заходил в соседнее круглосуточное кафе, погреться. Даже специально оставил там пачку чая. Последний раз он заглянул в кафе 22 ноября. В ту ночь чай был какого-то странного вкуса. А единственные, кто был внутри, – два работника-мигранта – смотрели на Анатолия не по-доброму.
– Мне стало нехорошо, с трудом встал, направился к выходу, – вспоминает Анатолий. – Чтобы выйти, пришлось пройти между ними. А они все смотрели. И чем ближе я подходил, тем сильнее сжималась голова. Только прошел – отпустило. Но меня тут же окрикнули: забыл телефон. Работник протянул мобильник мне, я взял его – и в этот момент получил разряд в голову. Наверно, так происходит инсульт: меня аж отшатнуло. Это было так страшно. Как бомба… Говорят, что они погибли мгновенно и не успели испугаться. Неправда: им было очень страшно… И я будто пережил этот момент.
О СТРАХЕ, БОЛИ И ТВОРЧЕСТВЕ
На следующее утро Анатолий преследовал панический страх. Супруга отправила за пирогами: ждали гостей. Но осиротевший отец боялся сесть за руль или перейти дорогу. По пути к магазину Анатолий увидел группу медитирующих в Таврическом парке: они стояли под мокрым снегом, подняв лица к небу.
– Стояли они и спустя час, когда я возвращался, – рассказывает Анатолий. – Меня это так удивило: их вера даже сильнее природы.
В магазине нужно было купить три вида пирожков. Но как выбрать? В голове Анатолий, который едва пережил прошлую ночь, был только страх. Тогда отец обратился за помощью… к сыну.
– Открыл его последние сообщения, – вспоминает Анатолий. – В одном из них он рассказывает о питании в Египте: «Рыба, мясо, курица каждый день». Беру пирожки с мясом, рыбой и курицей. И радуюсь: мне сын помог.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Этот день принес Пульянову сразу три открытия. Во-первых, у него исчез страх и укрепилась вера.
– Теперь не боюсь вообще ничего, – признается Анатолий. – Словно крылья растут. Его гибель избавила меня от страха…
Во-вторых, Анатолий, который несколько лет страдал сильными головными болями, словно исцелился. За последние пять месяцев голова не болела ни разу, хотя до этого приступы мучили дважды в неделю.
В-третьих, на пути за пирожками Анатолий заметил рекламный щит: что-то о литературе. И понял, что он должен написать книгу.
РОКОВЫЕ ЦИФРЫ
После 31 октября Пульяновы стали замечать многое. То две белые птицы невиданной красоты делают над ними круг и оборачиваются двумя воронами. То по радио крутятся песни исключительно про небо и самолеты. То Анатолий ни с того ни с сего фотографирует эмблему экономического факультета СПбГУ – журавля (самого проекта тогда еще не было).
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Когда заговорили о мемориале и храме возле Южно-Приморского парка, Пульяновы обрадовались. Ведь Роме там очень нравилось: за год до трагедии он прогулялся с Таней у «Балтийской Жемчужины» и посоветовал родителям обязательно побывать в этом красивом месте.
Однажды Анатолий случайно зашел в торговый центр на Сенной: нужно было переписать кассеты с семейным видео на жесткий диск. И встретил… одного из пассажиров А321.
– Я должен был лететь в этом самолете, – бледнея, признался продавец. – Но меня раньше вызвали на работу.
Еще раньше Анатолий подметил, что в телефоне сына есть роковые цифры «224». Но вдруг магия цифр открылась перед ним во всю красу, и повсюду были «11» и «18» (или, если сложить, «2» и «9»). Так, на восемнадцатилетние Ромы к нему пришли одиннадцать друзей, а спустя одиннадцать лет он погиб.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Когда произошла авиакатастрофа в Ростове, Анатолий взялся за ручку и бумагу. Оказалось, что обе трагедии связаны: совпадает не только день недели, но и числовые коды даты, числа погибших, числа членов экипажа и пассажиров. Аналогия поразила не только самого Пульянова, но и остальных родных тех, кто погиб в обеих катастрофах.
ЛУЧШАЯ ЗИМА
Рому и Таню похоронили в одной могиле, на Большеохтинском кладбище, на 37 день. Их положили в мемориал 1939-1940 годов, рядом с погибшими в войне, в которой участвовал Ромин прадед. Полтора года назад Роман… сам привел родителей на такой же финский погост.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
– Летом 2014-го мы с Ромой срочно поехали в Никель, на мою родину: мама (ей 87) почувствовала себя очень плохо, – вспоминает Пульянов. – Жену пришлось оставить дома: она боится быстрой езды. Все обошлось. А когда возвращались, пришлось из-за военных учений на границе ехать в объезд, через нетуристические места. Там очень красиво: озера, острова. Рома тогда сказал: «Когда поедете с мамой в Финляндию, обязательно покажи ей эти места».
Спустя месяц супруги отправились «обкатывать» визу. Поехали «красивой» дорогой. Но она завела в тупик. В результате Пульяновы вышли на финское кладбище 1939-1940 годов…
В гроб сыну Анатолий положил ключ: передать его теперь некому.
– От Ромы осталось два обгоревших фрагмента, от Тани – один, – признается Пульянов. – Опознавали по ДНК. Скорее всего, он накрыл ее, и его разорвало.
Фото: Из архива семьи Пульяновых
Теперь супруги начинают жизнь с чистого листа, без суеты. Оба сменили работу. Активно достраивают дом: к пенсии переберутся загород. Они понимают, что их сын лежит в земле. Но ведь душа бессмертна. И, незримая, она всегда рядом с ними.
– Странно, но эта зима у меня была лучшей из всех: вижу, что мир состоит из добрых людей, вижу, что трагедия обернулась мне во благо, – говорит Анатолий Пульянов. – Мы приходим на землю на миг, и тратим его на черт-те что, сами сажаем себя в духовную тюрьму. А те, кто был в самолете, будто говорят нам: мы люди, а не звери. Все они были счастливыми. И мой сын тоже: он видел много стран, он любил солнце. И кто скажет мне, что он не на Солнце?
КОМПЕТЕНТНО:
Нумеролог, психоэзотерик Фатима Хадуева:
– Действительно, в критические моменты, в стрессах или после переживания шока у человека может расшириться сознание. Он получает дар яснослышания, ясновидения, рентгеновского зрения. Но часто лишь на время: на срок до 21 дня, при особо сильных эмоциях – до полутора месяцев.
Если человек сильно впечатлительный, он пугается, радуется этому состоянию. И начинает подгонять свое фантазийное видение под видение истиной картины. Пережив трагедию, человек может начать видеть и слышать астральным телом. Он просто говорит: «Я знаю, это так». И чем глубже человек переживает потерю близкого, тем больше ему кажется, что у него открылся яркий дар. Но астральное тело очень хитрое и фантазийное. А мозг интерпретирует получаемые картинки «правильно».
Лучше пережить это время в тишине: в молитвах, в медитациях. А если повторения будут происходить на протяжении двенадцати-четырнадцати месяцев, только тогда можно сказать, что человек открыл свои способности.