«Наши близкие с нами, пока мы живы»

Физик поразил писателя, композитора, режиссера и поэта своим любимым стихотворением – «Жан Жорес» Маяковского. Фото: СПбГУП

Семнадцать лет назад, 3 апреля 2002 года, на загородной вилле Санкт-Петербургского гуманитарного университета профсоюзов в Лисьем Носу прошел необычный поэтический вечер. Любимые стихи читали поэт Андрей Вознесенский, композитор Андрей Петров, кинорежиссер Эльдар Рязанов, писатель и герой войны Даниил Гранин. И нобелевский лауреат, легендарный физик Жорес Алферов. Воспоминаниями о том удивительном событии с «Комсомолкой» поделился ректор университета, академик Александр Запесоцкий.

«Я НАЧНУ СНАЧАЛА»

– На вечер из Италии специально приехал Андрей Вознесенский, а из Москвы – Эльдар Рязанов. Сумели вырваться, отложив свои очень важные дела, и наши петербургские и ленинградские почетные доктора, – вспоминает Александр Запесоцкий. – Мы договорились, что поужинаем и поговорим о поэзии, почитаем стихи. Жорес Иванович прибыл на поэтический вечер вместе с супругой.

– Тамара Георгиевна, когда Жорес Иванович последний раз читал вам стихи? – поинтересовался Александр Запесоцкий.

– По-моему, позавчера, – улыбнулась она. – Маяковского.

– Вообще-то повода не было, – сказал Жорес Иванович. – Просто очень многие стихи Маяковского звучат сегодня по-современному, причем такие известные, как «Во весь голос». А еще у него есть великолепное стихотворение «Жан Жорес» – мое любимое.

Необыкновенную встречу записывали на камеру. Фото: СПбГУП

Ученый прочел стихотворение. Эльдар Рязанов отметил: мол, «любимое, потому что вас назвали в честь Жореса, который погиб».

– Я выучил его, когда мне было десять лет, – продолжил Алферов. – Занимался в школе в кружке художественной самодеятельности в поселке Сясьстрой Ленинградской области. Читал стихи Маяковского и рассказы Зощенко. В ДК Сясьстройского целлюлозно-бумажного комбината перед концертом нашей самодеятельности, я это с гордостью говорю, писалось: «Концерт самодеятельности детского Дома культуры при участии Жореса Алферова». Однажды, чтобы сменить репертуар, я вы– учил это стихотворение. Меня выпустили в перерыве между номерами, перед занавесом. Я вышел, прочитал половину и сбился – забыл, что дальше. В зале сидел мой старший брат, очень переживал. Я постоял немножко, подумал и сказал: «Вы знаете, я специально для сегодняшнего вечера выучил это стихотворение, но не очень уверенно. Я начну сначала». Начал сначала и прочитал, не сбившись, до конца. И хлопали мне, может быть, даже больше, чем если бы я прочитал его нормально.

«КАК МОЖНО БОЛЬШЕ ПОЭЗИИ»

В противовес «Жану Жоресу» Рязанов прочел стихотворение казака Николая Туроверова, который воевал в армии Врангеля. Чтобы «на сегодняшнем вечере были представлены не только красные, но и белые». В стихотворных строках Туроверов рассказывал о том, как «уходили из Крыма среди дыма и огня».

– В Крыму во время Гражданской войны был замечательный Таврический университет, в котором читали лекции Абрам Френкель, Яков Френкель и Абрам Иоффе и который окончил Игорь Курчатов, – добавил Алферов. – Френкель написал большое письмо Ленину сразу после освобождения Крыма о том, что там было ужасно.

За одним столом сидели Алферов, Вознесенский, Петров, Рязанов и Гранин. Фото: СПбГУП

Следующим слово взял Андрей Петров.

– То, что Эльдар Александрович читал стихи, – для меня не неожиданность. То, что Андрей (Вознесенский. – Прим. ред.) читал стихи, – это совершенно естественно. Но то, что Жорес Иванович прочитал стихи, причем очень хорошо, – для меня открытие, – сказал композитор. – Я бы хотел предложить тост за то, чтобы у людей науки, у политиков, военачальников было как можно больше поэзии.

«ЧИТАЕТ РАССКАЗЫ, КАК СТИХИ»

Поэтический разговор лился не спеша.

– Тамара Георгиевна, а когда вы последний раз читали стихи Жоресу Ивановичу? – спросил Запесоцкий.

– В основном Жорес Иванович мне всегда читал стихи, – ответила супруга ученого. – Еще он хорошо читает рассказы Зощенко. Читает рассказы, как стихи.

Декламировать Зощенко Алферов не стал, но вспомнил о книге, которую прочел недавно. Эту книгу ему подарила внучка Корнея Чуковского, а написана она ее мамой, Лидией Чуковской.

– Чуть более двух лет она была женой Матвея Бронштейна, сотрудника Физтеха, нашего института. И я слышал, что это была личность масштаба Ландау или даже больше, и если бы он остался жив, то был бы наш нобелевский лауреат, – поделился физик. – Его расстреляли в 1937-м по чудовищному обвинению. Лидия Чуковская написала о муже повесть «Прочерк». Там есть прекрасные слова: «Наши близкие и мертвые всегда остаются с нами, пока мы живы». Я не встречал больше такого прочувствованного понимания поэзии. В книге огромное количество стихов, в том числе Блока, Ахматовой, и Лидия Корнеевна чувствовала каждую строчку. Эта книга сегодня доносит, как нужно понимать поэзию.

ВЫСШЕЕ СОСТОЯНИЕ ЧЕЛОВЕКА

Выступление Жореса Ивановича на тему Маяковского удивило и Гранина.

– Маяковский был для меня в отрочестве самым любимым поэтом, – отметил Даниил Александрович. – И я даже из-за него претерпел. У нас были выпускные экзамены в десятом классе, и меня попросили на литературе прочесть какие-нибудь стихи. Наша учительница не любила Маяковского, но поскольку за столом сидели учителя из других школ, я решил взять реванш. И прочел стихи, где были строчки: «Я лучше в баре … (гулящим женщинам. – Прим. ред.) буду подавать ананасную воду». Был скандал. Все говорили: «Ведь там же многоточие!». Но у нас дома был однотомник Маяковского, который мама купила в середине тридцатых, и там многоточий не было. Мама спросила: «Как ты мог?». Я сказал: «Я просто читал Маяковского».

– Даниил Александрович, помните, что Сталин сказал о Маяковском? – перебил Алферов. – «Маяковский был, есть и остается лучшим, талантливейшим поэтом нашей социалистической эпохи». Это приводилось везде, но не до конца, потому что оканчивалась его фраза так: «Безразличие к его памяти и произведениям – преступление».

Супруге Алферов декламировал Маяковского и Зощенко. Фото: СПбГУП

Эльдар Рязанов напомнил, что это было написано на письме Лили Брик.

– Несколько дней тому назад я был в гостях у одной замечательной женщины, она была, может быть, самым близким человеком к Анне Ахматовой. Это Зоя Томашевская, дочь литературоведа Бориса Томашевского, – подытожил Гранин. – Она сказала, что Анна Андреевна, которая была очень капризного вкуса женщина, рассказала о своем почтительно-восторженном отношении к Маяковскому. Я хочу выпить за поэзию, потому что поэзия – одно из самых высших состояний человека.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:

Даже перед смертью думал, как вернуть величие российской науке: В Петербурге простились с легендарным физиком Жоресом Алферовым

5 марта в Санкт-Петербургском научном центре РАН простились с великим ученым Жоресом Алферовым. Очередь из желающих проводить физика в последний путь растянулась вдоль Университетской набережной до Кунсткамеры. Многие взяли с собой цветы, кто-то не сдерживал слез…(подробности)