Илья Лагутенко спел матом о Викторе Дробыше

Ты возьми-ка нас к себе, Витя Дробыш. Мы играем на трубе, бе-е-е! Мы умеем танцевать, Витя Дробыш, Мы умеем зажигать, а-а-а. Нам пробиться помоги, Витя Дробыш, Мы приехали из Мги, Мы на фабрике нужны, мы крутые пацаны. Припев: Витя Дробыш, соси, уе…ш! (10 раз). То, что Илья пел дальше, публиковать не будем. Там уже откровенные пошлости. В общем и целом понятно все, кроме одного: зачем? И почему именно Дробыш вызвал столь сильные чувства? С этим вопросом мы и обратились к создателю текста. - Не имею ничего против лично Дробыша, даже не знаком с ним, - пояснил Сергей Masterboy. - Просто его фамилия очень удачно срифмовалась со словом «уе…ш». А мог бы быть и Игорь Крутой, и Матвиенко. Мне в принципе все равно. - Сергей, но если ничего личного, не жаль обзывать человека просто так? - Я уверен, что он получил огромное удовольствие от того, что его фамилия удачно срифмовалась и вошла в историю. Ему повезло! Он же продюсер, а продюсеры расстраиваются только по одной причине: когда у их подопечных низкий рейтинг. А после нашего с Ильей «питерского демарша» их рейтинг взлетел до небес. - А почему вы решили, что у вас есть такое право? - Права не дают, их берут. Это известная фраза. Виктор позволил себе стать продюсером «Фабрики звезд», а я позволил себе стать «королем антигламура». Все думают, что я прославился только сейчас. А на самом деле мои песни уже давно популярны во всем мире. Их можно скачивать из Интернета совершенно спокойно. Мои поклонники и в Австралии, и в Германии, и в Америке. В общем, везде, где есть русские люди. Мне пишут сотни людей. Илья Лагутенко тоже увидел мое творчество в Интернете и сказал, что я - открытие 2006 года. И моя группа «Трэш-шапито КАЧ» - единственная, которая ему понравилась за последнее время. Он подошел ко мне на одном из моих московских концертов и познакомился. А когда приехал в Питер на «Фузз», позвонил. Я приехал на репетицию и понял, что мы с ним совершенно одинаковы в подходе к творчеству. Все спонтанно, все на импровизации, на угаре, на энергетике. Теперь, когда я спел с Лагутенко, у меня осталась одна мечта: познакомиться с Владимиром Сорокиным. - А без мата обойтись вам в вашем творчестве нельзя? - Ненормативная лексика - важная часть русского языка, она ассоциируется у меня с задором. Задор - это, как американский драйв, только по-русски. Я часто сталкиваюсь с тем, что люди, увидев меня впервые, первые пять минут оглядывают от макушки до ботинок: это вы пишете такие песни?! В обычной жизни я мат не часто употребляю. - Со Шнуровым не сравнивают? - Мы разные. У меня больше упор на тексты, я же поэт со стажем. А у Шнурова - упор на музыку. Я же себя особо музыкантом не считаю.

ДОСЛОВНО Виктор Дробыш: - Я одного не понимаю: за что?! Что я сделал плохого Илье Лагутенко? Мы с ним и знакомы-то мало. Однажды сидели в компании за одним столом, нормально пообщались, поговорили, пошутили. Он мне показался милым, интеллигентным… И тут вдруг такое! Я совершенно ничего не понимаю. Думаю, что Лагутенко сделал это под влиянием наркотиков, иначе как еще объяснить? А второго парня я вообще в глаза никогда не видел. В суд? Наверное, будем подавать, хотя стоит ли делать им пиар? Ведь они этого и добиваются. Лучше отправить Илью к врачу, а второго - на зону, там с ним сделают то, что он заслуживает. Певец Стас Пьеха: - Многоуважаемый Илья Лагутенко просто пиарится. Был такой период, что его не было видно. А всегда надо появиться со скандалом. Либо с кем-то пожениться, либо подраться, либо написать «красивую» песню. Это такой черный пиар, для рокеров нормальный. И если бы не Витя, то вообще не стоило бы обращать на это внимания. Дробыш для меня - как брат. А вообще попсовые деятели для того и существуют, чтобы на них всю грязь выливать, гадости говорить. Это самое главное предназначение попсы.