Лев Новоженов: «Буду читать и критиковать «Комсомольскую правду» на ее же телевидении»

Диспут в Еврейском культурном центре, несмотря на академичность заявленной темы, получился довольно живым. В первую очередь благодаря тому, что модератор – Лев Новоженов – умело провоцировал спикеров, задавал по-журналистски острые и в то же время простые человеческие вопросы. «Какое практическое применение в жизни имеет Тора?» «Если Тора – закон, то какое наказание ждет его нарушителей, и кто сейчас за этим следит?»

Отвечая на эти вопросы, участники диспута – раввин Элазар Нездатный, писатель Самуил Лурье и телеведущий Артем Варгафтик разгорячились и даже перешли к активной жестикуляции. Зрители писали записки и задавали смелые вопросы на тему сближения иудаизма с христианством.

«На Гатчинской чудные дома. Я в Москве такого не видел»

- Давно в Питере не были?

- Давно. В глаза бросилось настоящее великолепие. Как все похорошело. Казалось бы, скромная улица Гатчинская. А она, оказывается, такая красивая. Она не самая знаменитая, но там чудные дома. Я в Москве давно такого не видел.

- Лев Юрьевич, с чем связан ваш переход на диаспорно-национальную тематику, уход от телевидения?

- А я никуда не уходил. Просто вы меня не видите, потому что я не присутствую на федеральных каналах. Но я есть на канале «НТВ-мир». Эта компания входит в холдинг «Газпром-медиа», вещает за границу. Веду программу «Наши со Львом Новоженовым». И еще работаю на двух московских кабельных каналах. Один называется «Столица», второй - «Доверие». Правда, Лужкова уволили за утрату доверия. Теперь жду, когда там все начнет меняться.

- Вы начали работать в «Московском комсомольце», когда это была никому не известная газета – и раскрутили его. Потом пришли на малоизвестный 4-й канал, и тоже раскрутили. К чему не прикасаетесь – все в золото превращаете. К чему хотели бы прикоснуться сейчас?

- Ну вот, был главным редактором Интернет-портала с самыми крупными инвестициями в интернет – 15 миллионов долларов.

- Это тот, что вы вместе с Дибровым организовали? А почему вы ушли?

- Потому что проект продали. Над нами весь интернет смеялся, куда, мол, полезли, ничего не понимаете в интернете. Но год мы проработали. И еще, кстати, «Комсомольская правда» сейчас пытается запустить интернет-телевидение. И я каким-то боком к этому причастен. Там такая есть рубрика – «Брюзга», в которой я читаю и ругаю «Комсомольскую правду».

- Кстати, о программе, в которой читают газеты. Вам не кажется, что «Прожектор Перисхилтон» стал такой же популярной молодежной программой, как в свое время «Взгляд», и так же является выразителем общественных настроений?

- Я не сравниваю их со «Взглядом». Я тоже всю жизнь пытался смешить людей, поэтому сравниваю их с передачей «Вокруг смеха», которую вел Александр Иванов. И вспоминаю тех знаменитых смехачей, от которых остались только Жванецкий и Альтов. Это был юмор, альтернативный «Крокодилу», органу ЦК. А основой всему был клуб «12 стульев» «Литературной газеты». «Новый мир», «Литературная газета» - с чем это сегодня можно сравнить? С «Эхом Москвы» и «Новой газетой», пожалуй. Сами по себе журналисты «Эха Москвы» - люди смелые. Но при этом им разрешают быть смелыми. А разрешенная смелость – это смелость уже другого качества. Когда она разрешена, люди позволяют себе шутить с какой-то оглядкой. И это чувствуется.

«Пожилой еврей в кадре ни в какие ворота не лезет»

- На телевидение меня пригласил Дмитрий Дибров в 1993 году. Мне было 46, я уходил из «Московского комсомольца», и Павел Гусев сказал, когда я ему объявил о своем решении: «Куда ты идешь? Пожилой еврей в кадре - это же ни в какие ворота». Но это меня разозлило, и я своего решение не отменил, и пришел на телевидение, и проработал на нем уже 19 лет. Сначала у Анатолия Малкина, который создал АТВ, в программе «Времечко». А в 1997 году меня Парфенов в приватной беседе пригласил в штат НТВ. Так совпало, что был день рождения Владимира Гусинского. Мы с женой получили приглашение и озадачились. Что, собственно, мы можем подарить миллиардеру Гусинскому? Пошли в какой-то бутик, увидели модель корабля. Приценились – вроде не очень дорого, но и не так, чтобы дешево. Где-то триста долларов. Купили эту модель и, стесняясь, пошли в гостиницу «Славянская», где была тьма народу. Через неделю выяснилось, что человек семьдесят тоже подарили ему модели кораблей. Так что во всех офисах НТВ плыли парусники и шхуны.

Жили мы весело и недолго, потому что был уже 1997 год. А в 1998 году штат серьезно сократили, хотя зарплаты остались неплохие. А потом Олег Добродеев объявил, что уходит из компании. Вместе с Гусинским и Киселевым создал НТВ. Круче его никого нет. Демократ, либерал, который публично говорил, что никогда не будет работать на государственном телевидении. И вот он оказывается во главе ВГТРК. А Владимира Александровича арестовывают за «мошенничество в крупных размерах». Сначала сажают в Бутырскую тюрьму, через неделю выпускают. Потом объявляют в международный розыск. В результате, по слухам, ему предложили серьезные отступные, чтобы он забыл НТВ и жил за границей. Гусинский сегодня эмигрант, хотя очень хочет вернуться в Россию. Говорят, что никаких противопоказаний для этого нет. Даже сроки назначают – вот еще месяц, другой, и Гусинский будет здесь. Правда, я не совсем понимаю, чем он здесь будет заниматься.

«Мое лицо скомпрометировано девяностыми»

- Вы на российском телевидении себя не видите, или вас там не видят?

- Я думаю, это обоюдно. Потому что есть лица, скомпрометированные 90-ми годами. Мое лицо – одно из них. А это не очень хорошо, с точки зрения современных продюсеров.

- А с RTVI вы не сотрудничаете?

- По формату это иновещание, которое было организовано Гусинским. НТВ вообще был первым телеканалом, который запустил спутник и начал вещать за рубеж. Там большая аудитория, 30 миллионов русскоязычных людей. Это целая страна, которая существует за границами России. И очень большой рекламный рынок. А я, поскольку остался на НТВ, просто не могу работать на RTVI. Хотя там много хороших людей работает – Норкин, Кара-Мурза. Сейчас все перемешалось, как в «Тихом Доне» - красные, белые. На «Эхо Москвы», которое входит в холдинг «Газпром-медиа», принадлежащий правительству, записываются передачи оппозиционного RTVI. А у руководителя ВГТРК Олега Добродеева брат работает на радиостанции «Свобода» в Праге. Мне очень нравится «Свобода». Она хорошо принимается за городом на средних волнах, а еще я приспособился на компьютере ее слушать, прекрасный прием.

«Лев Новоженов? Меня от вас тошнит»

- Сейчас нет прямых эфиров, кроме как в программах новостей. А в 90-е годы были реальные прямые эфиры, и даже редактор не отбирал звонки, просто нажимал кнопку, и звучал голос телезрителя в студии. Мы начинали проект «Ночной полет», который впоследствии вел Андрей Максимов. Я открывал эфир, и первым гостем был Владимир Войнович. И я сдуру, наверное, поскольку была премьера, решил начать эфир как-то необычно. Не с вопросов к гостю, а со звонка. И зритель громко, на всю студию спрашивает:

- Лев Новоженов?

- Да, - отвечаю, - я вас слушаю.

И голос говорит:

- Меня от вас тошнит.

Сидит Войнович. И я сижу. Что говорить? Еще 40 минут эфира, а меня опускают по полной программе. Не знаю, насколько удачно я ответил. Я сказал: «Ну, принимайте меня как слабительное. Не надо ходить в аптеку». Для кого-то я - снотворное. Для кого-то – слабительное, для кого-то – возбуждающее. Последних, наверное, мало.

ДОСЛОВНО

«Страною правят водка, пиво и телевидение»

- Телевидение сегодня важнее, чем Кремль. Кремль - это такое структурное подразделение телевидения. Останкинская и Спасская башни - равновеликие величины. Останкинская башня - символ вертикали нашего общества. Парады уже пора поводить не на Красной площади, а на улице Академика Королева.

Страна управляется тремя вещами: водкой, пивом и телевидением. Первый человек, которого я встретил в Питере, еле стоял на ногах. Но при этом он шел и пил пиво. В Москве тоже такие есть. Я этих людей не осуждаю. Я их понимаю. Человеку бывает иногда нестерпимо смотреть на окружающую действительность. Он нуждается в забытьи. И телевидение предоставляет ему такую возможность. Плюс еще пиво. И можно многое не замечать, все выглядит красиво. Кстати, водка очень улучшает качество телепрограмм

Недавно был на журналистской конференции в Вятке. Там, в частности, задавали вопрос, который сейчас задают на каждом углу: «Почему НТВ сегодня такое плохое? Почему один криминал на экране, кровь льется рекой с утра до вечера, почему эти невнятные передачи?»

Действительно, почему? Там много работает людей со старого НТВ, очень неглупых - Миткова, Паша Лобков. У меня есть только одно объяснение. Олег Добродеев - действительно человек номер один. Самый крутой телевизионный человек, возглавляет ВГТРК. И как же НТВ может быть лучше ВГТРК? Когда откуда-то уходит гений, там же все должно стать хуже, по определению. Иначе как объяснить его вклад незаменимый? Вот у меня такое объяснение.

ДОКАТИЛИСЬ

«Сейчас даже у начальника ЖЭКа есть пресс-ссекретарь»

- Вы не замечаете, что люди сильно изменились за двадцать лет? В вашей программе «Времечко» 1995 года, посвященной памяти Влада Листьева, есть сюжет, в котором огромная толпа людей собралась перед Останкино. И милиционер уговаривает их разойтись: «Отойдите, пожалуйста, ну я вас прошу, ну, пожалуйста». А люди отвечают: «Милиционер? Дайте ему дубиной по башке!» А сейчас все наоборот происходит.

- По сравнению с девяностыми годами об журналистов сейчас вообще ноги вытирают. У меня была ситуация, когда мне дал по морде спецназовец. Так передо мной Степашин, министр МВД, лично извинялся. А сейчас я не могу дозвониться начальнику Хамовнической управы. У него пресс-секретарь, который говорит: «Пришлите вопросы». Мы вопросы прислали, пресс-секретарь отвечает: «Нам это неинтересно». Сейчас уже у начальника ЖЭКа пресс-секретарь есть. Даже сам Познер жалуется, что к нему на программу не приходят. Женщины не приходят, потому что у него крупные планы. А чиновники не приходят, потому что у него якобы прямой эфир. Хотя я не верю, что они что-то такое скажут, и у них проблемы будут. Просто никто не хочет разговаривать. И поэтому журналисты вынуждены разговаривать со звездами. В эфире одни артисты, певцы и танцоры. Причем одни и те же.